"Владимир Кунин. Привал " - читать интересную книгу автора

Иногда он приходил в себя до наступления болей. Тогда он мог
разговаривать с Квидде, разумно оценивал сложившуюся ситуацию и даже изредка
пытался ласково пошутить с кем-нибудь из офицеров группы.
Сердце Герберта Квидде разрывалось от жалости. Его многолетняя нежная
привязанность к Отто фон Мальдеру сейчас была обострена тяжелым состоянием
генерала. Никогда, думал Квидде, этот прекрасный, сильный, глубоко
интеллигентный человек так не нуждался в его помощи, как теперь. И он,
гауптман Герберт Квидде, сделает для этого больного, беспомощного, но такого
близкого ему человека все. Он сбережет его, вытащит, спасет, даже если для
этого потребуется положить всех, кто будет идти вместе с ним и против него.
Час тому назад Квидде выслал в разведку троих. Он поручил им проверить
все слабые места в расстановке боевого охранения противника в направлении
линии фронта, для того чтобы иметь полное представление о возможности
прохода к своим или, в конце концов, прорыва с боем. Он отчетливо понимал,
что любой предпринятый им шаг будет невероятно осложнен транспортировкой
генерала. И пока этот лейтенантишка, этот абверовский выродок, со своим
знанием варварского польского языка не отыщет какого-то там Аксмана и не
достанет медикаменты для генерала, чтобы хотя бы на время приостановить
гангрену, которая уже явно началась и заявила о себе бредом, температурой и,
наконец, запахом, он, Квидде, будет попросту беспомощен...
Он окинул взглядом бункер. Десятка три обросших, измученных офицеров
спали вповалку. Человек десять молча сидели у стен, отрешенно глядя прямо
перед собой. Через открытую дверь бункера - единственный источник света -
были видны еще несколько человек. Одни охраняли вход в бункер, другие просто
сидели на голой земле, прислонившись к стволам деревьев, и курили, не
выпуская оружия из рук.
Где-то далеко погромыхивали орудия. Каждый раз, когда раздавался
орудийный гул, кто-нибудь из дремлющих в бункере приоткрывал глаза и с
надеждой прислушивался.
Квидде сидел рядом с лежащим генералом. Пожалуй, только он выглядел
подтянутым и свежим. Он даже был чисто выбрит, причесан. И только опухшие,
покрасневшие глаза его свидетельствовали об усталости и постоянном бессонном
напряжении.
Недавно генерал очнулся и с удивлением отметил, что боль еще не
наступила. Это придало ему силы, и он решил отвлечь Квидде от мрачных мыслей
рассказом о двух днях, когда-то пережитых им в молодости.
-... В июне - уже был двадцать седьмой год - я взял отпуск и поехал в
Италию... Потом я много раз бывал в Италии... Бог мой, какой это был райский
уголок земли! Знаешь, Герберт, если тебе, мой дорогой мальчик, когда-нибудь
захочется узнать Италию не по "Бедекеру", заходи почаще в траттории... Но
перед тем как зайти, обязательно посмотри, сидят ли за столиком два-три
священника. Если сидят - заходи смело. Значит, тут и готовят хорошо, и винцо
славное...
Генерал посмотрел в потолочный накат бункера и добавил дрогнувшим
голосом:
- И солнце... Теплое, ласковое солнце. Повсюду солнце...
В дверях появился верзила в русском ватнике с Железным крестом на шее.
Он перекрыл собой свет в бункер и молча остановился.
- Прошу прощения, господин генерал, - тут же произнес Квидде и встал.
Он подошел к верзиле, пошептался с ним и вернулся к генералу. Сел