"Василий Купцов. Крутен, которого не было " - читать интересную книгу автора

- Убить, наверное... - равнодушно отозвался Бегуня, сразу по
освобождению от веревок осевший на землю, - Как не ведаю, он во сне мне все
нашептывал... Да и все равно... Убейте скорей!
- Нет, милок, - покачал головой ведун, - ты, будь добр, наперед нам обо
всем расскажешь, а уж сказнить тебя, иль нет - после решим, - Иггельд
обернулся к воспитаннику, - значит так, Млад, вымой его, переодень, все, что
на нем - сожги! А я покараулю, надеюсь, ты мне доверишь дозором походить?
Хуторок, как и положено любой деревеньке - большой иль малой, - стоял
на пересечении реки и дороги. Ну, речка тут была махонькая, считай - ручеек,
но напиться, да кое-как отмыть грязь да кровь - годился. Туда и отвел Бегуню
Младояр, захватив чистую рубаху и порты. Княжич бегло осмотрел раздетого
отрока - против ожидания - ни единой ранки. "Интересно - вот, одним из спины
ремни режет, мучает, а других - нет. Чем это он так Бегуню возлюбил, этот
Белый Ведун?".
Иггельд успел подобрать для Бегуни жеребца - дожидаться мужчин-хуторян
не имело смысла. Не прошло и десятка минут, как тройка путников двинулась
дальше. Ехали молча, ни ведун, ни княжич не о чем Бегуню не спрашивали,
давая дозреть. Да и ловушек опасались. Иггельд то и дело притормаживал, едва
замечал впереди хоть что-то необычное, нет, старик не шарахался от каждого
кустика, но - опасался. К вечеру собрались тучи, воздух загустел, зашумели
кроны деревьев.
- Может, у меня, Млад, хворь такая, когда кажется - бывал здесь уже, -
хитро прищурился Иггельд, - но помнится, когда-то, в молодости, я уже ходил
этими местами. И если свернуть от тропы влево - найдем избенку охотную...
Младояр сразу повернул налево, на едва приметное ответвление - если бы
Иггельд не подсказал, и не заметил бы тропки. Память не подвела старика - не
проехали и полуверсты - обнаружили подкосившийся домик. Дверь полуоткрыта.
На небе уже грохотало, не смотря на густоту крон - что-то капало на головы.
Скатившись на землю, Младояр встал слева от двери, Иггельд зашел осторожно
справа, Бегуня, так и не понявший, кто он - пленник или все еще дружка в
этом маленьком отряде, заглянул первым, повертел головой, левая рука махнула
во тьме вверх-вниз, отрок сразу отпрянул, как учили. Но никаких ловушек
заготовлено не было, войдя во внутрь, паренек убедился, что избушка пуста.
Иггельд открыл дверь пошире, сунул голову, огляделся.
- Давно никто не захаживал, видать, один я про это место помню, -
отметил старик, осмотрев пол, заросший мхами да лишайником, - чего-чего, а
порхать, что бабочки, по воздуху белые ведуны еще не научились.
В сумке отыскалась свеча, ночь предстояла долгая - Бегуню так и
распирало желание выложить все. Отроку казалось - расскажет, и чем-то станет
легче...
- Я нипочем не могу вспомнить, как оказался у Белого Ведуна. Заснул
дома, да, меня отпустили переночевать у матери, наш дом недалеко, всего-то
пробежать чуток. Я как-то считал, мне - три дюжины дворов пройти от
княжеских хором, а я-то верхом. Ничего не помню...
- Его мать тоже ничего не помнит, - кивнул Иггельд, - ревела, когда
вспоминала - мол, заснула с сыном, он - на печи, сама - внизу, просыпается
утром, пусто в доме, дверь нараспашку, одежка валяется, Бегуни - нет!
- Околдовали нас, - вздохнул Бегуня, - околдовали!
- Слово такое есть, чтобы спящему шепнуть? - спросил княжич лекаря.
- Слов-то много каких можно спящему нашептать, да зачем? Проще макового