"Андрей Кураев. Человек приходит в мир " - читать интересную книгу автора

пусть даже в самом буквальном смысле - это процесс, длящийся гораздо больше,
чем момент первого Божия импульса, давшего начало этому процессу. В данном
случае неважно, какой это отрезок времени - 24 часа или несколько миллионов
лет. В любом случае пластическое оформление нашего мироздания происходит в
ответ на повеление Творца.
Как долго и каким путем земля порождала жизнь - Библия не говорит. Она
настаивает на одном: вся жизнь - из рук Единого Творца, и по Его повелению.
А какими путями эта Божия воля входила в наш мири преображала его, готовила
к появлению человека - это вопросы, оставшиеся за рамками Откровения. Но
именно ими и занимается наука, тем самым как раз не входя в противоречие с
Библией, но поясняя ее.
... Одно из самых серьезных возражений против гипотезы о совместимости
теории эволюции с христианством - это вопрос о страданиях животных.
Очевидно, что эволюция без смены поколений, т.е. смерти, без борьбы за
существование, без боли - невозможна и немыслима. Для христианина
естественно считать, что боль и смерть в мире появились вследствие греха
человека. Как же это совместить? Но это - тема для отдельного разговора...
Пока же я призвал бы лишь помнить, что нет ни одной научной, богословской
или философской концепции, которая бы снимала все вопросы и возражения,
выдвигаемые против нее. Если она в какой-то мере помогает нам решать
многочисленные проблемы, в частности миссионерские, то это само по себе
является достаточным поводом для ее использования, по крайней мере до
появления концепции более удовлетворительной...

5. Идея такого разворачивающегося во времени диалога была довольно
прочно забыта в западном богословии, в основном по трем причинам.
Во-первых, западное христианство, в отличие от православного
восточного, даже в первые тысячелетия нашей эры, когда Церковь была еще
единой, мыслило в большей степени юридическими и моральными категориями.
Восток же, византийские православные отцы, мыслили категориями
онтологическими. Преподобный Максим Исповедник, например, говорит о
pankosmioV swthria, о вселенском, всемирном спасении. Именно pankosmioV -
спасение всей твари совершает Христос.
Для западной мысли спасение есть выяснение отношений между человеком и
Богом. Человек согрешает, Бог на него гневается, и Христос выступает
посредником, платит штраф. Во вселенной ничего не меняется, мир и человек
остаются прежними, лишь чуть меньше гнева на небесах, и молнии реже падают
на землю.
Восток спасение во Христе понимает совершенно по-другому. Вся тварь
изменилась, вся тварь вострепетала. Слово стало Плотью, весь мир оказался
преображен, пронизан Богом. В этом заключается космическое призвание
христианства, то есть преображение всего мира, который должен войти в
Царствие Божие измененным. В мире нет ничего такого, что предназначалось бы
для того, чтобы быть вне Бога. Творец не создал ничего, что должно было бы
существовать в аду, то есть вне Бога. Замыслом Божественной любви все в мире
должно найти путь к Нему, и путь этот лежит через таинство спасения
человека. От свободы человека зависит, в какой полноте и сам человек, и
связанный с ним мир войдут в Царство Небесное. Космическая перспектива
восточного христианства была затушевана для Запада его юридизмом и
морализмом.