"А.М.Курбский. Из "Истории о Великом князе московском" (Памятники русской публицистики XV и XVI?вв) " - читать интересную книгу автора

делались, о том умолчу для краткости этой истории, поскольку пространно в
летописной русской книге это описано. Только о взятии города немного
вспомним, то, что сможем вспомнить, и вкратце опишем. Бог тогда не только
разум и дух храбрости даровал, но и явления некоторые достойным и чистым
совестью мужам. В ночных видениях объявил он о взятии города
басурманского, воодушевляя на это воинство, для того, думаю, чтобы
отомстить бесчисленное и многолетнее пролитие крови христианской и чтобы
оставшихся еще там в живых избавить от многолетнего рабства.
Когда же истекло семь недель от начала осады города, было нам еще
днем приказано ожидать утренней зари и восхода солнца и готовиться со всех
сторон к штурму. И дано было такое повеление: когда взорвут стену порохом,
что в подкопе (а был еще один подкоп сделан и заложено под городскую стену
сорок восемь бочек пороха), тогда большая половина войска пешего должна на
штурм идти, а треть войска всего, или немного больше, на поле остаться,
прежде всего для охраны царской особы. Мы же, как было приказано, заранее
к этому изготовились, еще часа за два до зари. Я тогда послан был самые
нижние ворота брать, в верхнем течении Казани-реки, и было со мною
двенадцать тысяч войска. Ко всем же четырем сторонам также были посланы
пресильные и храбрые мужи, некоторые со многими своими слугами. Царь же
казанский и сенаторы его уведали об этом и так же к бою с нами
изготовились, как и мы с ними.
Перед самым солнечным восходом, когда понемногу стало уже солнце
показываться, взорвало подкоп, и по повелению царя войско христианское
тотчас ударило со всех сторон по городу и крепости. Да свидетельствует
каждый о себе; я же о том, что перед глазами тогда имел и что делал,
поведаю истину вкратце. Разделил я войско мое двенадцатитысячное на отряды
под началом стратилатов, и потекло оно к городским стенам и к той большой
башне, что перед воротами стояла на горе. Пока еще были вдалеке от стен,
ни одного выстрела ни из ручницы, ни стрелою по нам не было сделано. А
когда уже вблизи были, тогда, первым делом, огонь по нам открыли со стен и
башен, тогда стрелы так густо, подобно частоте дождя, полились на нас,
тогда камней такое множество бесчисленное обрушилось, что и света белого
не видать! Когда же с большими трудностями и бедами к самым стенам
пробились, тогда воду кипящую начали на нас лить и целые бревна метать.
Все же Бог помогал нам тем, что храбрость и силу и презрение к смерти
даровал, и, воистину, с воодушевлением сердца и с радостью бились с
басурманами за православное христианство: за полчаса, стреляя из луков и
ручниц, сумели отбить их от бойниц. К тому же еще и пушки наши помогали
нам, из-за шанцев стреляя по ним, поскольку они открыто уже стояли на
башне той большой и на стенах города, не укрываясь как прежде, но крепко с
нами лицом к лицу врукопашную бились. И тогда же могли бы мы их победить,
но много нас на штурм пошло, да мало к стенам городским пришло: кто
возвратился, а многие залегли, притворяясь убитыми и ранеными.
Но потом Бог помог нам! Первым брат мой родной на стену города взошел
по лестнице и еще некоторые воины храбрые с ним, другие же рубились и
кололись с басурманами и в окна той большой башни влезли, а из башни
кинулись в большие городские ворота. Басурманы же тотчас тыл показали,
стены городские оставив, побежали за высокую гору к царскому двору,
поскольку был он сильно укреплен - среди палат и мечетей каменных стеной
высокой обнесен. Мы же за ними к царскому двору бросились, хотя и