"А.М.Курбский. Из "Истории о Великом князе московском" (Памятники русской публицистики XV и XVI?вв) " - читать интересную книгу автора

драгоценными калачами и марципанами гортань и чрево себе набьют, и, как в
бездонные бочки, тончайшие различные вина льют без меры, и в пляске, с
прихлебателями своими вместе, высоко скачут и воздух ногами бьют, а
напившись, так заносчиво и прегордо друг друга восхваляют, что не только
Москву или Константинополь захватить, но если бы и на небе были турки,
сбросить их оттуда вместе с другими неприятелями своими клянутся. А потом
возлягут на постели свои между толстыми перинами и, едва к полудню
проспавшись, очухаются и с тяжелыми от похмелья головами, чуть живые,
встанут; а в прочие дни по многолетней привычке бывают гнусны и ленивы.
Оттого и упустили такое благоприятное для похода на басурман время, не
заботясь, хуже тех, прежденазванных, о своем отечестве: не только о тех
плененных, что в многолетнем рабстве находятся (о них я говорил немного
выше), не пекутся, но каждый год на глазах их множество жен и деток, а
также и слуг их в полон гонят, но ни они, ни тем более прежденазванные
прихлебатели не защищают их. Если же, опасаясь срама великого и из-за
упреков многослезных народа, соберутся и выедут, то тянутся вдалеке по
следам полков басурманских, страшась настичь и ударить по врагам креста
Христова. Проедутся так за ними дня два или три и возвратятся восвояси, а
что уцелело от татар или какое имущество и скот убогими христианами в
лесах были спрятаны, то все поедят и последнее разграбят, ничего бедным,
окаянные, не оставят из слезных тех остатков.
А издавна ли те народы и те люди столь равнодушны и немилосердны к
соплеменникам своим и родственникам? Воистину, не издавна, а недавно.
Раньше были среди них мужи храбрые и заботливые о своем отечестве. Но
отчего же ныне так стало, и отчего с ними такое случилось? Воистину, вот
отчего: когда следовали вере христианской и в церковных догматах были
тверды, и в делах житейских умеренность и воздержание сохраняли, тогда
все, как один человек, наилучшими во всем были, и себя, и отечество свое
обороняли. Когда же путь Господень оставили и веру церковную отринули,
поскольку преизлишний покой возлюбили и ринулись по проторенному и
широкому пути, то есть в пропасть ереси лютеранской и других различных
сект (первыми пребогатейшие их вельможи на такое святотатство решились),
вот тогда от этого с ними это и случилось. Сначала только некоторые
вельможи их богатые, великой властью у них наделенные, к такому
самовольству умом обратились, а глядя на них, не только слуги их, но и
братия их меньшая свободную от природы волю свою самочинно,
святотатственно и безрассудно к таковым слабостям направили. Ведь, как
говорят мудрые: куда начальники волю свою направляют, туда и простонародья
воля несется или устремляется.
И еще более горькое видел я, что от этих сладострастий случилось с
ними, - многие из них, даже некоторые знатные мужи и князья, настолько
боязливы и изнежены женами своими, что как узнают про варварское
нашествие, так забьются в неприступные крепости, и, воистину, смеха
достойно: облачившись в доспехи, сядут с кубками за стол и рассказывают
побасенки пьяным бабам своим, а о том, чтобы из ворот крепостных выйти, и
не думают, хотя бы возле самого города или у крепости битва басурман с
христианами была. Все это, воистину, удивительное сам глазами своими
видел, и не только в одном городе, но и в других некоторых.
В одном же городе привелось мне увидеть такое: сидели в нем пятеро
знатных мужей с придворными своими, к тому же и два ротмистра с полками, и