"А.М.Курбский. Из "Истории о Великом князе московском" (Памятники русской публицистики XV и XVI?вв) " - читать интересную книгу автора

выпросив себе у короля Курляндскую землю, а прочие города, как уже сказал,
вместе с Кесью, все, что по эту сторону большой Двины-реки, оставил. А
другие города, в том числе большой город Ревель, шведскому королю
отдались, а некоторые - датскому. А в городе, называемом Вильян, а
по-немецки - Феллин, старый магистр Фирстенберг остался и при нем пушки
большие, те, что за дорогую цену из-за моря из Любека, большого города, от
германцев своих достали они, а также и множество других пушек.
И на этот Феллин князь великий войско большое с нами послал. А я еще
раньше, весной, месяца за два до этого пришел, посланный царем в Дерпт
из-за того, что воинство его там упало духом, - ведь вынуждены были тогда,
охраняя границы свои, двинуть искусных воевод и стратилатов против царя
перекопского, а в лифляндские города вместо них пришлось посылать
неискусных и непривычных к командованию полками, и оттого много раз
терпели они поражения от немцев, не только от равных войск, но уже и малые
силы большие в бегство обращали. Вот отчего привел меня царь в опочивальню
свою и обратился ко мне со словами, милосердием наполненными и любовью, а
к тому же и обещаниями многими: "Вынужден я, сказал он, из-за тех
неудачливых воевод моих или сам идти против лифляндцев, или тебя, любимого
моего, послать, чтобы воспрянуло духом воинство мое, помогай тебе Бог, а
потому иди и послужи мне верно". Я же, не мешкая, выехал, поскольку
послушен был, как верный слуга, повелению царя моего.
И тогда, за те два месяца, пока подошли другие стратиги, я ходил в
поход два раза. В первый раз - под Белый Камень, что от Дерпта в
восемнадцати милях, на очень богатые волости. И там нанес поражение полку
немецкому, который под самым городом на страже стоял, и от пленных узнал,
что магистр и другие ротмистры немецкие стояли с немалым войском милях в
восьми оттуда за большими болотами. Тогда часть сил с полоном отправил я к
Дерпту, а сам с отборным войском шел всю ночь и вышел к утру к тем большим
болотам и целый день с легким войском переправлялся через них. И если бы
они тогда ударили, то разбили бы нас, имей мы даже войско в три раза
большее, а ведь со мной тогда войск немного было - тысяч пять. Но они из
гордости стояли, ожидая нас для сражения, на широком поле, милях в двух от
тех болот. И мы, как уже сказал, переправясь через те опасные места, дали
часок отдохнуть коням и за час до захода солнца двинулись на них. Было уже
около полуночи, когда подошли мы и вступили с ними в сражение (ночь была
лунной, к тому же происходило все близ моря, а там ночи бывают светлее,
чем где бы то ни было), и бились с нами на широком поле их передние полки.
Продолжалась битва та около полутора часов, и не столько пользы было ночью
от их огнестрельного оружия, сколько от нашей стрельбы из луков по
вспышкам от их выстрелов. Когда же подошла помощь к нам от большого полка,
тогда сразились с ними врукопашную и опрокинули их наши. А потом в бегство
ударились германцы, и гнали их наши почти милю до одной реки, на которой
был мост. А когда вбежали они на мост, то, ко всем несчастьям их, еще и
мост под ними подломился, и так погибли они окончательно. Когда же
возвращались мы из сечи, то уже солнце воссияло, и на том прежденазванном
поле, где битва была, обнаружили пеших их кнехтов, в посевах и где
придется спрятавшись лежавших, и тогда, не считая убитых, только живыми
взяли мы семьдесят знатных воинов (ведь было их четыре полка конных и пять
пеших). У нас же убито было из благородных мужей шестнадцать человек, не
считая слуг.