"Августо Кури. Продавец грез " - читать интересную книгу автора

Меня очень взволновало отношение учителя и Бартоломеу к детям. Меня
дети никогда не интересовали. Я был слишком занят академической критикой
классового общества. Мне было невдомек, что подлинным воспитательным
материалом был студент, а не та информация, которую я распространял. Меня
заботило то, чтобы студенты не шумели и были внимательными во время занятий,
но совсем не волновало то, что я воспитываю людей.
Во второй половине того же дня мы проходили по жилому району города.
Там мы увидели большое и мрачное строение. Газон в саду был плохо
подстрижен. Огромные деревья давали слишком большие тени, что не позволяло
хорошо развиваться растениям нижнего яруса. Краска на старой - хотя и
красивой - арочной постройке облупилась. Деревянные оконные рамы были
испорчены жучком и выкрашены в какой-то зеленовато-коричневый цвет. Белые
стены строения были грязными, с отвалившейся штукатуркой. Это была
богадельня, но далеко не такая, в которой каждому хотелось провести свои
последние годы.
Многие престарелые люди приходили в это заведение не потому, что их
бросили ближайшие родственники, а потому, что у них вообще таких
родственников не было. В большинстве семей был только один ребенок, самое
большее - два. Когда единственный ребенок погибал, или переезжал жить в
другой город, или не имел материальных возможностей содержать своих
стариков, те просто были вынуждены перебираться в подобные приюты, где они
получали минимальную помощь от врачей, среднего медицинского персонала и
нянечек. Они бежали от гнетущей тоски одиночества. Подобные институты в
современных обществах растут как грибы.
Учитель, увидев приют, обратился к нам:
- Вот вам прекрасная среда для грез. Идите туда и принесите обитателям
радость.
Будучи, как всегда, предубежденными, мы подумали: "Грезы? В богадельне?
Эти люди апатичны и подавлены! Чем же мы сможем поднять их настроение?" Мы
только что побывали в мире детей, а теперь вступаем в мир стариков. Миры
такие различные и в то же время такие одинаковые! Проблема еще состояла в
том, что учитель ушел в арьергард. Мы ждали его подсказок, но их не было; а
жаль. Он лишь сказал, что пойдет гулять, но до того как он ушел, Димас,
заикаясь и моргая, заговорил:
- Веселить... ста... старичков? Как, учитель? Эта пуб... публика
вот-вот сыграет в ящик.
Он знал, как украсть у старика кошелек, заставить его нервничать, но
ему никогда не хотелось серьезно поговорить со стариком или развеселить его.
- Димас, предубеждение старит больше, чем прожитые годы. Вы старше
многих из них, - прокомментировал слова Димаса продавец грез и тут же
услышал шутливое предложение Бартоломеу.
- Что касается меня, то я решу эту задачу за пару минут, - сказал он,
намекая на известное ему волшебное решение вопроса. - Влить в них побольше
кашасы, и все: цирк зажигает огни.
Импульсивно произнеся эту фразу, он попросил извинения за возвращение к
старому. Что касается Эдсона, то творить чудо, которое приносило бы людям
радость, он не умел. Соломон тоже не обладал такими способностями. Мы не
знали, что делать.
Не успели мы опомниться, как учитель уже ушел. Куда он направлялся, мы
не знали. Мы собрались в тесный кружок. Каждый высказал свое мнение, и мы