"Павел Григорьевич Курлов. Гибель Императорской России " - читать интересную книгу автора

которых и принятые полицейские меры предотвратили погром. Отдельные вспышки,
имевшие место на Подоле[5], были немедленно прекращаемы, причем все
обошлось, к счастью, без человеческих жертв.
Как пример вкоренившегося в населении враждебного отношения к евреям
может служить следующий эпизод. При представлении мне, по случаю вызова для
предотвращения беспорядков, один из командиров прибывшего кавалерийского
полка, бывший гвардейский офицер, строго дисциплинированный и считавшийся
образцовым командиром, спросил меня, правда ли, что полки вызваны для
предупреждения, а в случае возникновения и для прекращения еврейского
погрома? На мой утвердительный ответ полковник высказал усердную просьбу не
вызывать в последнем случае его полка, так как он опасается, что его нижние
чины откажутся принять участие в усмирении, конечно не в форме полного
неповиновения, но в форме пассивного воздержания. Я доложил об указанной
беседе генералу Сухомлинову, и полк был отозван из Киева.
Приходит мне на память рассказ о другом эскадронном командире, который
в обществе громогласно рассказывал, что его эскадрон обыкновенно опаздывает
на еврейские погромы на полчаса.
Подошло время выборов в Государственную Думу, т. е. наступил момент
исполнения возложенной на меня задачи по организации этих выборов. П. А.
Столыпин понимал, что полное воздержание правительства от всякого в них
участия, как это имело место при выборах в 1-ю
Государственную Думу, для правительства недопустимо, что подтверждает и
парламентская практика всех стран. У нас, при зарождавшемся парламентаризме,
участие это проявлялось в крайне скромной и, если можно так сказать, робкой
форме, что, однако, не помешало левой прессе кричать о подкупе со стороны
правительства. На такие обвинения я отвечу только одной цифрой, которая в
настоящее время уже не является тайной: в мое распоряжение на выборную
кампанию в Киевской губернии было отпущено десять тысяч рублей. Смешно
говорить о подкупе целой губернии!
Мое участие в выборах выразилось в поддержке образованного еще до моего
приезда выборного комитета, в котором принимали участие умеренные элементы.
Во главе его стоял видный местный общественный деятель Рева. Я помог ему
деньгами на издание воззваний к выборщикам, на небольшую газетную кампанию,
а кроме того, на расходы по проезду и пребыванию в Киеве не имевших личных
средств выборщиков, о которых были сведения в комитете. В городском театре
был устроен торжественный патриотический спектакль, на который были
приглашены выборщики - крестьяне. Шла опера "Жизнь за Царя", и спектакль
прошел при громадном подъеме настроения присутствовавшей публики.
Наибольшие заботы доставляли мне крайние правые партии, выставлявшие
многочисленных кандидатов от отдельных партийных групп. Путем долгих личных
переговоров мне удалось убедить их голосовать за одно какое-нибудь лицо,
причем я воздержался даже от указания такового. Мои усилия увенчались
успехом: по Киеву все правые пришли наконец к соглашению относительно
кандидатуры в члены Государственной Думы епископа Платона, которого я, в
свою очередь, убедил не отказываться от избрания.
Во время выборной кампании мне пришлось близко познакомиться с покойным
редактором газеты "Киевлянин", профессором Д. И. Пихно. Сильное впечатление
произвел на меня этот выдающийся журналист. Твердо убежденный человек, он не
знал компромиссов и в вопросах государственных не замыкался в узкие
партийные шоры. Если прибавить к этому неподкупную честность, то станет