"Николай Курочкин. Смерть экзистенциалиста" - читать интересную книгу автора

неожиданно для себя стала доцентом), всегда в одиночку, в самой что ни на
есть глухомани.
Саломатин все никак не мог поверить, что Шура не собирается женить его
на себе и даже не мечтает об этом. Может быть, она на кого другого
нацелилась? Нет, другому при ее образе жизни быть некогда. А с Саломатиным
она ведет себя слишком уж независимо... Владимир считал, что каждая
незамужняя женщина стремится замуж, без устали ткет паутину и ловит
зазевавшихся и беззащитных. Шура тенет не плела и никого не ловила. Это было
непонятно.
И Лариса за него замуж не пошла...
Что же, ему все время нетипичные женщины попадаются? Или он сам с
изъяном? Может, это в нем чего-то недостает? Чего-то такого, чтобы женщине
захотелось иметь его в личной собственности? Черт их знает, чего-им нужно.
Валерка говорит, что женщины и сами себя не понимают, а нашему брату и
пытаться не стоит их понять, дохлое дело. Потому что они себя всю жизнь
выдумывают - и каждый день заново, да еще и во многих вариантах: для себя,
для него, для детей, для подруг (отдельно для тех, которые завидуют, и для
тех, которые дол лены бы, но почему-то не завидуют), для мужчин-сослуживцев
(тоже раздельно - для обращающих внимание и для не обращающих), для своей
мамы и для его мамы, кто они на самом деле, уже и сами не помнят. Те, у кого
память получше, еще помнят, какими были вчера, еликий кто-то советовал: есть
у тебя дело к женщине - решай его, только когда она в том же платье, в
каком была, когда начал говорить. Переоденется она - все, другой человек!
А Валерка, наверно, прав. У него профессия такая, все время среди
женщин, и притом среди женщин с обнаженными лицами. Ему их не знать - так
кому и знать? Для них врач-косметолог больше, чем мужчина. Даже больше, чем
"дамский мастер". Между прочим, Валерка потому и облюбовал для "охоты"
общежитие сельхозинститута, что там сравнительно легче найти личико, не
тронутое косметикой, а на тронутые он якобы может смотреть только
профессиональным взглядом, а не мужским.
Да прав-то он прав, но Шура, кажется, все время одна и та же. Деловая
женщина, сама по себе личность. Сколько еще таких женщин, которые - за
вычетом деток, тряпок, сплетен, кухни, сердечных переживаний и болезней -
нуль без палочки! Но Шура иная. И мужчины в ее душе занимают не больше
места, чем женщины в душе делового мужчины.
Саломатина раздражало, а порой даже бесило, что он, ее, судя по всему,
единственный (не считая мимолетных приключений в отпуске) мужчина, так мало
для нее значит. Он и сам не хотел большего - всех этих нудных забот о том,
чтобы горло кутал, чтоб мыл руки перед едой, не заглядывался на девочек и не
курил натощак. Он не жаждал этой мелочной опеки, этого кудахтанья. Но он
хотел, чтобы этого не было, не потому, что ей самой наплевать, а потому, что
это он не желает и не позволяет. Разница!
Когда он увлекся экзистенциализмом, Шура сказала: Брось, Володька. В
наше время философией интересоваться нельзя. Можно или жить ею, или жить без
нее. А флиртовать с нею вредно для здоровья. В общем, послушай умную
женщину, брось ты это. Пропадешь.
"Послушай умную женщину..." Подразумевается: "Послушай, глупый мужчина,
умную женщину". Разумеется, он не послушал. Советы в такой вот
оскорбительно-вразумляющей форме, когда упирают не на то, почему надо или
почему не надо, а на то, что говорят и кому говорят, он не принимает. Сам