"Виктор Александрович Курочкин. Товарищи офицеры" - читать интересную книгу автора

пробормотал: - Простите, больше не буду.
- Хорошо, на первый раз прощаю... Дай-ка закурить...
Васин торопливо вытащил из кармана кисет и всыпал в руку Теленкова чуть
ли не горсть махорки.
- И ему тоже, - Теленков кивнул головой на Сачкова.
- Ну это уж дудки! - сказал Васин. Показал Сачкову кулак и пошел. Но у
двери остановился, покачал головой...
- Ну и ловкачи же вы!..
Сачков с Теленковым захохотали.
- Таких жмотов, как Васин, наверное, во всем училище не сыскать, -
сказал Сачков.
- А я любого жмота распалю до самой... Подход надо иметь к человеку,
курсант Сачков... - И Теленков снисходительно похлопал Сачкова по плечу...
Сачков, который был в два раза старше Теленкова, принял доверительность
дежурного, как пряник...
Теленков вышел из уборной и увидел, что у дневального из рукава шинели,
как из трубы, валил дым... Это уж было из ряда вон. На посту - курить!
- Ты что, Загнишеев?.. - Теленков выразительно постучал ему по лбу
согнутым пальцем.
- А кто видит-то! - огрызнулся Загнишеев.
- Прекрати, идиот... Ты что, хочешь, чтоб Горышич нас снял с наряда? -
Загнишеев послюнил палец, аккуратно затушил цигарку и глубоко запрятал ее в
карман... Теленков прошелся еще три раза от бачка до тумбочки, постоял у
окна, посмотрел на темный двор казармы. Одинокая лампочка на столбе
качалась, и по мокрой траве скользило желтое маслянистое пятно.
- Боже мой, какая тоска!.. Хоть бы поскорее на фронт! - подумал
Пашка. - Если будут оставлять в училище командиром учебного взвода... Ни за
что... В ноги брошусь генералу, чтоб отпустили на фронт...
Дело в том, то фамилия Теленкова все эти месяцы висела в главном
учебном корпусе на Доске почета. И в довершение всего он экзамены сдал на
пятерки... Командир батареи Лобарев весьма прозрачно давал ему понять, что
он может быть оставлен в училище в должности командира учебного взвода...
Размышления Теленкова прервал голос Птоломея:
- Дежурный, время!
- Сколько? - спросил Теленков.
- Без пяти восемь...
И в ту же минуту закричал дежурный по соседней батарее.
- Пятнадцатая! Строиться на ужин!
- Шестнадцатая, выходи строиться! Теленков, набрав в легкие воздуха,
рявкнул:
- Четырнадцатая батарея! Выходи строиться!
Четырнадцатая батарея давно ждала этой самой родной команды. Курсанты
соскакивали с нар, на ходу подпоясывались ремнями и уже в строю застегивали
воротнички.
- Подравняйсь! - командовал Теленков. - Смирно! И, одернув гимнастерку,
резко печатая шаг, пошел в каптерку - доложить Горышичу, что рота построена
на ужин.
Через минуту из каптерки вышел сутулый Горышич в своей неизменной
фуражке, полинявшей до неопределимого цвета, которая держалась не на голове,
а на огромных ушах.