"Кэтрин Курц. Сын епископа ("Хроники короля Келсона" #1)" - читать интересную книгу автора

более сдержанно. - Впрочем, он никуда не выезжал после твоей коронации. Я,
кстати, провел при нем последние три года, учась ремеслу пограничного вояки.
И я... не думаю, что мое ученичество еще продлится сколько-нибудь долго.
- Значит, его болезнь обострилась. Дугал, прости, - пробормотал Келсон.
Но прежде, чем он успел продолжить, Гендон, труриллский сержант,
прочистил горло.
- Прошу прощения, мой король, но у юного Мак-Ардри есть обязанности.
Дугал, у нас - раненые.
- Есть, сержант. Сейчас я на них взгляну, - и Дугал, коротко кивнув,
извинился перед Келсоном. - С вашего дозволения, государь.
- Разумеется. Мои люди помогут.
Большинство ранений было легкими - мелкие порезы и синяки, обычные для
любой бурной свары, но у нескольких - как у труриллцев, так и у пленных,
обнаружились более значительные повреждения. Один был убит, несмотря на то,
что все явно себя жестко обуздывали. Келсон отрядил своего военного хирурга
и оруженосцев, чтобы пособили труриллцам, а когда стало ясно, что Гендон не
намеревается возвращаться в Трурилл к ночи, отдал приказ разбить лагерь.
Конала он предоставил в распоряжение Эвана, чтобы заодно понаблюдал, как
старый герцог сработается с Гендоном. А сам Келсон пошел в возникающий на
глазах лагерь труриллцев, взяв с собой только Джодрелла, мало говоря, но
наблюдая за всем с любопытством. Вспомнив слова Дугала о том, что они здесь,
на западе, "много всякого слышали" за последние три года, он задался
вопросом, а какое же представление сложилось о нем в итоге у этих горцев. В
глазах подобных людей, то, что Келсон - Халдейн, достаточная причина для
настороженности. А какие новые подозрения могли породить россказни о его
волшебстве?
Но как только он попытался поболтать кое с кем из них, сразу
почувствовал, что их сдержанность столько же связана с его равнинным
происхождением, сколько с титулом или любым смутным беспокойством, которое
могло у них возникнуть из-за того, что он частично Дерини. Они были
достаточно почтительны на свой грубый пограничный лад, но предлагали не
больше того, о чем их просили, и не жаждали поделиться сведениями. Пленники
тоже не склонны были выдавать сведения. Хотя это едва ли казалось
неожиданным. Да и сведения, которые он добыл, порой не без давления,
касались одних лишь местных дел. Келсон вчитался в умы нескольких из них, в
то время как другие задавали вопросы, но не увидел большого смысла
выставлять напоказ свои деринийские способности, поскольку те, кто вел
допрос, получили в точности такие же ответы, какие и он. Расстояние между
ним и горцами имело мало отношения к магии, но его одиночество этим не
смягчалось. В конце концов он обнаружил, что украдкой наблюдает за Дугалом,
и подал Джодреллу знак не разговаривать.
Дугал стоял на коленях подле наиболее опасно раненого из своих людей.
Оруженосец Келсона, Джетэм, помогал ему, не догадываясь, что король не
сводит с них глаз. Сброшенный плед юного Мак-Ардри лежал рядом, меч и
перевязь - поверх пледа. И Келсон видел, что он расстегнул свой кожаный
панцирь, чтобы удобнее было двигаться, когда приступил к своим обязанностям
хирурга. Пациентом Дугала был здоровяк-горец, едва ли старше его самого, но
раза в полтора покрупнее, от запястья до локтя у него тянулся кровоточащий
разрез, который, вероятно, помешает ему в будущем рубить мечом, если,
вообще, удастся спасти руку. Его другая загорелая рука закрывала глаза,