"Кэтрин Курц. Милость Келсона ("Хроники короля Келсона" #2)" - читать интересную книгу автора

следовало признать, что Совет Камбера, пожалуй, знал все, о чем знал
Арилан, - и что их беспокоил Дугал и тайна его силы, так же, как их
беспокоили Морган и Дункан, - но кроме этих немногих никто не мог и
заподозрить ничего подобного, в этом Келсон почти не сомневался.
Он сделал большой глоток легкого орехового эля, поданного Нигелем к
столу, - вино могло притупить их чувства и тем помешать ритуалу, - и
улыбнулся в кубок, пробормотав что-то неразборчивое в ответ на
продолжавшийся монолог королевы.
То, что Дугал оказался Дерини и сыном Дункана, все еще удивляло и
восхищало его. Это открытие отчасти смягчило ужасающее потрясение, вызванное
убийством Сиданы, немного приглушило воспоминание о Двенадцатой Ночи
несколько месяцев назад. Под ровное бормотание матери он позволил себе
вспомнить кое-что...
...Он тогда сидел в ванне перед камином, в своей спальне, надеясь, что
горячая вода разгонит холод, проникший, казалось, в самую его душу. Он давно
уже смыл с рук кровь Сиданы, но что-то заставляло его снова и снова
окунаться в воду, словно это могло изгнать следы ее крови из его сердца.
Он смутно осознавал, что по спальне время от времени кто-то осторожно
проходит - Морган, Дункан, Дугал... он ощущал их теплое сострадание, знал,
что они хотят облегчить его боль; но он был слишком туго стянут обручами
страдания и чувства вины, и еще гнева... он не мог позволить их сочувствию
проникнуть в него. Он по-прежнему не знал, действительно ли он любил Сидану,
но он все равно был в ответе за ее смерть, пусть и не его рука держала
кинжал.
Она находилась под его защитой, а он ее предал. Ее обручальное кольцо
сверкало на его пальце, обвиняя и напоминая... он снял это кольцо с
тоненького пальчика, когда держал на руках безжизненное тело, там, в
запятнанном кровью святилище, в котором за несколько минут до того они
сочетались браком.
- Думаю, ты достаточно просидел в воде, мой принц, - тихо сказал
Морган, внезапно появляясь из тени у него за спиной и протягивая ему толстое
пушистое полотенце. - Давай, вытирайся. Дункан согрел для тебя молока с
вином, чтобы ты уснул.
И он повиновался, и тупо встал, позволив Моргану завернуть себя в
полотенце, а потом лишь до него донеслись звуки: потрескивание огня в
камине, звяканье металла о фарфор - это Дункан ставил канделябр на небольшой
столик... услышал собственное прерывистое дыхание. Ступив ногой на толстый
келдишский ковер, он покорно направился туда, куда его вели, - к глубокому
креслу возле очага. Когда он уселся, Дункан вложил в его руку теплую чашу и
сел рядом на скамейку; и Дугал устроился на таком же сиденье у ног Келсона.
Морган остался стоять, спиной к огню, одной рукой он оперся о резную
каминную полку, и казалось, что его волосы превратились в светлый нимб.
- Пей, пей, - мягко сказал его наставник, кивая на чашу. - Это немного
смягчит боль.
Он послушно проглотил напиток, заметив, как трое обменялись
недоуменными взглядами, но он не думал, что это как-то относилось к нему...
ну, во всяком случае, он не видел повода для беспокойства. В молоко было
добавлено крепкое вино, и напиток оказался слишком горячим. И лишь допив до
конца, Келсон ощутил на языке легкую вязкость - Дункан уже как-то давал ему
это средство, настой успокоительных трав. Дугал кашлянул, следя взглядом за