"Генри Каттнер, Кэтрин Мур. Маска Цирцеи" - читать интересную книгу автора

Молча я наблюдал за происходящим, сдерживая негодование, закипавшее во
мне. Хотя я-то знал, что Панург прав. Но его песня была о Язоне, а не обо
мне. Знал ли Панург об этом?
Завершив песню, восхваляющую трусость Язона, Панург направился ко мне
странной, качающейся походкой. Проходя мимо лужи, он неожиданно
остановился и стал разглядывать свое отражение.
- Нужно причесать бороду, - объявил он, с силой почесав ее волосатыми
пальцами. - Может, попросить дриад? Хотелось бы знать, Язон, и от них ты
помчишься сломя голову? Нет, не стану рисковать. Чудно. Я думал, ты ее
презирал. Как я хотел бы утешить ее и рассказать тебе правду, Язон из
Иолкуса. Но я устал, гоняясь за тобой...
Вот тогда я и доверился Панургу - таинственному существу из прошлого,
затерянного мира. Даже когда я разглядел, что у него желтые, по-козлиному
суженные зрачки глаз, я не изменил своего решения. И еще я подумал, что он
замолчал, потому что заметил какую-нибудь дриаду. Да, я доверился Панургу
с вздернутым носом и насмешливой улыбкой, с изогнутыми рогами,
выглядывающими из-под спутанных кудрей. Я поверил словам Панурга, улыбкой
изгнавшего страх из моего сердца.
- А теперь ты уже не боишься? - неожиданно спросил козлорогий.
Я кивнул. Поразительно, как быстро страх покинул меня. Но все-таки
глубоко в моей душе по-прежнему прятались бесформенные призраки ужаса.
Ведь Язон-то, в отличие от меня, знал Панурга. Вероятно, у моего предка
были веские основания для опасений.
Панург кивнул мне, словно знал мои мысли и догадывался, к какому я
приду решению. Он ждал, улыбался, виляя коротким хвостиком.
- Выпей, - предложил он. - Ты должен испытывать жажду после такого
забега. Искупайтесь, если хотите. Я буду вас охранять.
"Охранять? От кого?" - удивленно подумал я, но промолчал. Мне нужно
было время, чтобы прийти в себя.
Прежде всего я напился, потом снял одежду и искупался. Раскинув руки, я
погрузился в ледяную воду. Панург засмеялся, когда я выскочил на берег,
дрожа от холода. Потом я растер свое тело так, что кожа стала гореть
огнем. Вместе с потом я смыл все оставшиеся страхи - страхи Язона.
Подумав, я решил пока не говорить никому о том, кто я на самом деле...
Я присел на влажную траву и стал внимательно изучать сатира.
- Прекрасно, - продолжал веселиться фавн. - Цирцея пригласила своего
возлюбленного, а он убежал от нее, словно трусливый заяц. Мне Язон всегда
не очень нравился, но если ты - он...
- Нет, я - не Язон. Но я помню всю жизнь Язона. Вот уже три тысячи лет
прошло с тех пор, как умер Язон. Появились новые страны и новые народы.
Люди теперь говорят на других языках, - я остановился, впервые осознав,
что говорю на древнегреческом без усилий, с акцентом, достаточно
отличающимся от того, который был у меня, когда я учил этот язык в
университете. Неужели память Язона так повлияла на меня?
- По твоей речи и не скажешь, - проговорил Панург, пожевывая травинку.
- Как это ни странно, но мы с тобой живем в одном мире. Я не знаю как, но
мне нужно позаботиться о тебе. Видимо, мне должны будут помочь маленькие
сатиры, - желтые искры вспыхнули в его глазах. - И помни, Язон: мы -
свободный народ. Человек никогда не поднимал руки на нас. Мы можем жить в