"Генри Каттнер, Кэтрин Мур. Маска Цирцеи" - читать интересную книгу автора

исчезнет. Гребцы не замечали меня. Их занимала только их работа - весла
несли корабль вперед, но к какой цели?
Я стоял ошеломленный, вглядывался в туман, пытаясь удержать равновесие
на скользкой палубе корабля. Мне казалось, что я сплю, плавно покачиваясь
в такт движениям судна. Моя память смешалась с памятью Язона.
Безмолвие окружало меня. Только издалека доносился грохот волн,
разбивающихся о нос корабля, скрипели мачта да весла в уключинах. Я
отчетливо слышал звон струн лиры в руках тени, застывшей на носу корабля.
Но фигура была неподвижна и безмолвна.
Ужас переполнил меня, когда призрачные гребцы затянули песню. Она
словно река потекла от гребца к гребцу, от одного ряда скамеек к другому.
Рука музыканта касалась струн, их звон управлял голосами гребцов.
Песню я слышал, но те, кто пел, были призраками.
- Кто ты? - заорал я, нависнув над одним из гребцов, стараясь побороть
замешательство и страх. - Ответь мне! Кто ты?
Но звук моего собственного голоса еще больше испугал меня. Он эхом
вернулся из тумана, словно корабль-призрак спрашивал меня: "Кто ты...
ты... ты?"
Кем же я был на самом деле? Джеем Сивардом, доктором медицины? Или
Язоном, сыном Эйзона, правителя Иолкуса? Или призраком, путешествующим на
корабле-призраке?
Я снова закричал и попытался схватить за плечо ближайшего гребца. Моя
рука не смогла ухватить бесплотную тень. А гребцы все пели.
Не знаю, как долго это продолжалось. Я промчался по кораблю, крича
что-то гребцам, лупя кулаками по их призрачным телам, но все мои усилия
оказались напрасными. В конце концов я признал себя побежденным. Я не мог
понять, что происходит.
Задыхаясь, я взлетел на верхнюю палубу. Человек-призрак на носу корабля
тронул струны, и незнакомая мелодия достигла моего слуха. Легкий ветерок
шевелил мои волосы и бороду музыканта. Я долго вглядывался в его лицо, а
потом протянул руку к его запястью, но мои пальцы прошли насквозь.
Я коснулся лиры. Она была настоящей. Я потрогал ее, но не смог сдвинуть
с места, струны под моими пальцами молчали, хотя они вибрировали даже от
самого легкого дуновения ветерка, звенели под руками музыканта.
Тогда неуверенным голосом я позвал:
- Орфей... Орфей?
Постепенно я вспомнил легенду об аргонавтах. Я был не уверен, что прав,
называя музыканта Орфеем. Даже если Орфей когда-то жил, как подсказывала
мне моя память, он должен был умереть более трех тысяч лет назад.
Естественно, Орфей не услышал меня. Он играл. Гребцы без устали
работали веслами, корабль плыл вперед сквозь туман.
Корабль был настоящим, но жил он непонятной мне жизнью. Обшивка,
казалось, дышала, двигалась и скрипела, когда море покачивало судно. Из
своих прошлых воспоминаний я знал о том, что Язон сильно привязан к своему
кораблю. Это вызывало гнев многих женщин, любивших героя. Язон вел
необычный образ жизни, был безрассуден, иногда безжалостен, готов предать
любого, кто помогал ему. Но "Арго" он оставался верен всегда, и в конце
концов именно "Арго" погубил Язона...
Тихий голос корабля предназначался не для моих ушей и был мне
непонятен. Корабль беседовал с гребцами. Для меня "Арго" тоже был больше,