"Генри Каттнер. Хогбены и все-все-все (сборник)" - читать интересную книгу автора

- Есть, дедуля, - говорю. - Ты в форме?
- Да.
- А малыш?
- Тоже. Но действовать должен ты. Это твоя задача, Сонк. Вся беда в
той... все забываю слово... в том урановом котле.
- Значит, это все-таки он, - сказал я.
- Кто бы подумал, что хоть одна душа в мире может его распознать?
Делать такие котлы научил меня мой прародитель: они существовали еще в его
времена. Поистине благодаря им мы, Хогбены, стали мутантами. Господи, твоя
воля, теперь я сам должен обворовать чужой мозг, чтобы внести ясность. В
городе, где ты находишься, Сонк, есть люди, коим ведомы нужные мне слова...
Вот погоди.
Он порылся в мозгу у нескольких человек. Потом продолжил:
- При жизни моего прародителя люди научились расщеплять атом.
Появилась... гм... вторичная радиация. Она оказала влияние на гены и
хромосомы некоторых мужчин и женщин... У нас, Хогбенов, мутация доминантная.
Вот потому мы и мутанты.
- То же самое говорил Роджер Бэкон, точно? - припомнил я.
- Так. Но он был дружелюбен и хранил молчание. Кабы в те дни люди
дознались о нашем могуществе, нас сожгли бы на костре. Даже сегодня
открываться небезопасно. Под конец... Ты ведь знаешь, что воспоследует под
конец, Сонк.
- Да, дедуля, - подтвердил я, потому что и в самом деле знал.
- Вот тут-то и заковыка. По-видимому, люди вновь расщепили атом. Оттого
и распознали урановый котел. Его надлежит уничтожить: он не должен попасть
на глаза людям. Но нам нужна энергия. Не много, а все же. Легче всего
получить ее от уранового котла, но теперь им нельзя пользоваться. Сонк, вот
что надо сделать, чтобы нам с малышом хватило энергии.
Он растолковал мне, что надо сделать.
Тогда я взял да и сделал.
Стоит мне глаза скосить, как я начинаю видеть интересные картинки.
Взять хоть решетку на окнах. Она дробится на малюсенькие кусочки, и все
кусочки бегают взад-вперед как шальные. Я слыхал, это атомы. До чего же они
веселенькие - суетятся, будто спешат к воскресной проповеди. Ясное дело, ими
легко жонглировать, как мячиками. Посмотришь на них пристально, выпустишь
что-то такое из глаз - они сгрудятся, а это смешно до невозможности. По
первому разу я ошибся и нечаянно превратил железные прутья в золотые.
Пропустил, наверное, атом. Зато после этого я научился и превратил прутья в
ничто. Выкарабкался наружу, а потом обратно превратил их в железо. Сперва
удостоверился, что мистер Армбрестер спит. В общем, легче легкого.
Нас поместили на седьмом этаже большого здания - наполовину мэрии,
наполовину тюрьмы. Дело было ночью, меня никто не заметил. Я и улетел. Один
раз мимо меня прошмыгнула сова - думала, я в темноте не вижу, а я в нее
плюнул. Попал, между прочим.
С урановым котлом я справился. Вокруг него полно было охраны с
фонарями, но я повис в небе, куда часовые не могли досягнуть, и занялся
делом. Для начала разогрел котел так, что штуки, которые мистер Армбрестер
называл графитовыми замедлителями, превратились в ничто, исчезли. После
этого можно было без опаски заняться... ураном-235, так что ли? Я и занялся,
превратил его в свинец. В самый хрупкий. До того хрупкий, что его сдуло