"Пауль Аугустович Куусберг. Одна ночь (2 часть трилогии)" - читать интересную книгу автора

происходило? Не в полумраке, на гостиничной койке, а на полу в вагоне у всех
на виду. Они случайно оказались рядом, совершенно случайно. Сярг, эта
мелководная сорная рыбешка, которую даже море не приняло, должен бы
прекрасно все знать. Жалкая душонка... У него, Альберта Койта, и Мелании не
было другого выбора. Их свела неизбежность. Оба они смогли быть выше
предрассудков, оставаясь чистыми в мыслях и поступках своих. Койт гордился
собой и Меланией тоже, а тут является какой-то Сярг и все оскверняет...
Свинья, пена, которую история поднимает со дна... Или он забыл, как все
случилось? Рано утром они сели на Финляндском вокзале в поезд, чтобы уже в
третий раз отправиться к Ладоге. Все шутили, что три - это закон, третий
раз должно повезти. А вечером их вагон стоял на том же месте, что и утром,
стоял целый состав, дожидались сотни людей. Их, эстонцев, было немного,
человек восемьдесят (во всяком случае, меньше ста или, самое большее, сто).
Одно время даже подогнали паровоз, но через час снова отцепили. Вечер
перешел в ночь, ожидание всех уморило, все было переговорено, и песни спеты,
люди сидели и дремали. Никто не знал, когда поезд тронется, людей призывали
к терпению. Именно тогда - в одиннадцать или двенадцать ночи - Койт и
сказал, что, если никто не возражает, он уляжется на пол отдохнуть, по
крайней мере кости расправить. Кто знает, сколько им еще оставаться здесь и
что их ждет! Валгепеа нашел его слова разумными, а Яннус еще и добавил, что
мужчинам и впрямь надо освободить для женщин лавки, Валгепеа вместе с Адамом
устроились рядом между сидений, одна освободившаяся лавка досталась Дагмар,
вторая - Тихник. Вскоре и другие последовали их примеру. Кое-кто пытался
спать сидя, склонив головы друг другу на плечо. Койт считал таких людей
аристократами, для которых вагонный пол, видите ли, неподходящее место для
спанья. После долгого времени Койт снова был доволен собой. Тем, что
оказался выше всяких предрассудков и чувствовал внутренний долг улечься на
пол. Если бы Койт знал, кого он заполучит себе в соседи, может быть, и
подождал бы еще, взвесил бы все "за" и "против", потому что боялся женщин.
Но ничего такого предположить он не мог. И если бы он стал ждать и
взвешивать - это тем более выглядело бы предвзятостью. Ничего не поделаешь,
и сознательный человек не слособен в один присест освободиться от родимых
пятен. Впоследствии Койт радовался непроизвольности своего поступка.
Вскоре выяснилось, что всем женщинам лавок не хватает. Тогда
Мелания
объявила, что тоже ляжет на пол. Но все было уже занято, и только рядом с
Койтом оставалось свободное место. Вот так и очутились они в "одной
постели". Не низменные свели их инстинкты, а неизбежность и преодоление
себя. А Сярг, эта мелководная, мелкодушная рыбешка...
Мелания не была Койту совершенно чужой, он знал ее несколько
лет. Ему
нравились ее дружелюбие и подлинно товарищеское отношение к соратнику по
борьбе. Мелания не рисовалась и не кривлялась. Была всегда веселой и готовой
прийти на помощь, среди мужчин вела себя с присущей мужчинам прямотой. Ни
словом, ни взглядом никогда не давала повода думать, что ждет особой
галантности и внимания. Казалось, ей скорее нравилось, когда мужчины
относились к ней, как к себе подобным, безо всякой церемонности, с полной
непринужденностью. Мелания не кривлялась и не морщилась из-за того, что ей
приходится лечь на пол рядом с мужчиной. С чужим мужчиной, если подходить с
общепринятой меркой. Естественность Мелании помогла ему, Койту, освободиться