"Олег Куваев. С тех пор, как плавал старый Ной" - читать интересную книгу автора

До самого вечера я ломал голову над этой задачей. Только потом меня
осенило: можно просто привязать к обоим бортам по бревнышку. И плавучести
больше и устойчивости. Надо было найти два не очень толстых сухих ствола. Я
кинулся по берегу. Было уже темно, но, видно, сам черт пришел мне на помощь.
Бревна я нашел. Я тащил, обливаясь потом, а рядом шел Эль Куф, тяжко вздыхал
и бормотал молитвы.

Можно приглашать зарубежных корреспондентов. Пусть Васю Беклемишева
узнает весь мир. Я плавал на лодке вдоль берега, я даже отплыл на ней по
направлению к полюсу. Торпеда!
А дождик капал всю ночь. Я лежал во влажном мешке, а сбоку в палатке
вздрагивал и повизгивал от холода Опс.

Сегодня день контрольного срока. С завтрашнего дня в эфире начинается
шум. Через пять-шесть дней я покину остров.
С утра был ветерок. Так себе, не очень значительный.
- Опс, - сказал я, - давай сделаем за Ваську генеральную репетицию. С
грузом, с палаткой, и ты сядешь в лодку. Я гарантирую тебе, что не буду
отплывать далеко.
Почти целый день ушел на то, чтобы смастерить парус из вкладыша к
спальному мешку. Но потом я подумал, что Ваське неловко плавать под парусом.
Он же человек XX века. Я привязал к задним концам бревен обломок доски,
сверху поставил мотор. На эту конструкцию ушли почти все палаточные
растяжки. Но мотор держался.
Мы загрузили лодку и долго пили чай. Шел вечер и нес с собой тишину.
Потом я зачем-то сходил к тому месту, где растет селена, и немного поговорил
с ней.
Завели мотор и столкнули лодку. Я держал мотор на очень малом газу:
лодка все же была из палочек и веревочек.
Мы проплыли немного туда и сюда. Потом я тихонько взял курс на юг, к
проливу. Хотелось посмотреть в сторону, откуда прилетят спасатели.
Было гладкое море и темный воздух над ним. Вместо Опса вполне могла
быть девушка. Только хорошо бы погоду чуть потеплее.
Мы дошли до мыса и немного заплыли в пролив. В проливе были качели. Они
тихонько поднимали нас вверх и опускали. При абсолютно гладкой воде. Я чуть
прибавил газ, но струйки воды стали угрожающе просачиваться сквозь брезент.
Вода выжимала масло из ткани. Я оглянулся. Берег острова был совсем рядом,
только ночью его глинистые обрывы походили на настоящие скалы. Опс тихо
скулил: на дне лодки было сыро.

Встав на гранитный гарпун утеса,
Ждите в соленых брызгах и пене...
Я прочел ему стихи, и Опс замолк.

- Нас сейчас всего трое, старина, - сказал я ему. - Ты, море и я. То же
самое море и другие люди. Два последних Робинзона. А что, если мы и впрямь
последние Робинзоны на этой планете? А? Последние люди на последнем
необитаемом острове. Страшная ответственность. Ты понимаешь?
Вместо ответа Опс лизнул меня в коленку. Как раз в то самое место, где
была дырка. Хороший парень мой пес. Умный.