"Олег Куваев. Азовский вариант" - читать интересную книгу автора

позавчера в винном подвальчике.
- Ты заходи на рынок, - сказал браконьер. - Угощу красючком, или,
по-культурному, осетриной, если повезет сегодня. Три Копейки моя кличка.
- Зайду, - сказал Адька. - Обязательно.
Он отдал спички, потом помог столкнуть лодку.
Мотор завелся с первого же краткого рывка, и лодка пошла по серебряной
воде, черная, остроносая, бесшумная. Все это напоминало какую-то
контрабандистскую чертовщину.
Город утонул в непроницаемой тьме, и только главная улица наверху
светилась огнями редких фонарей. Собаки тоже, видно, спали, тяжелая тишина
висела над спящими домами, тишина и запах деревьев.
Колумбыч не спал. Он сидел на крылечке и курил трубку. Трубку Колумбыч
курил только в ответственные или особо блаженные минуты жизни. Адька не
знал, какая причина сейчас заставила Колумбыча ухватиться за "Золотое руно".
- Ты где шляешься? - спросил Колумбыч. - Я полгорода обегал, тебя
искал.
- А чего меня искать, - сказал Адька. - Я на Кубани был.
- Дурак, - сказал Колумбыч. - Он в новом костюме на Кубани сомов ловил.
- Ловил, - упрямо сказал Адька. - Смотри, мне сом подметку оторвал.
- Подрался?
- Повода не было.
- А здесь без повода. Здесь ребята острые, приезжих не любят. Особенно,
если девчонка вмешается. Я тебя по канавам искал - думал: лежишь и истекаешь
кровью.
- Это ты у меня сейчас начнешь истекать кровью, - буркнул Адька.
Они отмыли в тазу Адькины брюки и ботинки.
- Лавсан, - сказал Адька. - Роскошная вещь. Повесим, и завтра будут
новые, глаженые штаны. А ботинки придется в мастерскую.
- Какая к дьяволу мастерская, - сказал Колумбыч, - неси полено.
Пока Колумбыч пришлепывал молотком подметку, Адька переоделся в свои
замызганные техасы, старую ковбойку и почувствовал себя человеком. "Мужская
компания, - подумал он, - лучшее общество. Без причесок и выкрутасов".
- Отчего, Колумбыч, средь мужиков себя лучше чувствуешь?
- Ха, - сказал тот. - Я б тебе ответил на этот вопрос десять лет назад,
когда от жены удирал. Не поверишь - меня в лейтенанты производили за
заслуги, а я вынужден был удрать. Так и остался на всю жизнь старшиной.
- Нам жениться никак нельзя, - сказал Адька. - Ты вспомни Копейникова.
Что с ним из-за жены творилось.
- Нет, - ответил Колумбыч. - Нет, нет и нет. - С каждым "нет" он
загонял по гвоздю в Адькин ботинок. - Я отчего удрал - она рожать не хотела.
А я сына хотел. А потом уже поздно, и приехал я к вам. Вы для меня были как
семья.
- Не пора ли вернуться в семейку? - сказал Адька.
- Нет, - сказал Колумбыч и положил молоток. - У вас все впереди, а у
меня все в мемуарах. Уж лучше я буду здесь. Ты считаешь - мне одному две
бочки вина надо? Для вас, дурачков, покупал.
- Ребята говорят, чтоб ты ехал, - сказал Адька.
- Подумаешь, - усмехнулся Колумбыч и взял молоток. - Я еще в Краснодаре
по твоей физиономии прочел все, что ребята говорят.
- И что решил?