"Олег Куваев. Азовский вариант" - читать интересную книгу авторажить, - сказала рассеянно Лариса.
- Ну-ну, - мужественно сказал Адька. - Я тоже скоро уеду. Уеду куда-нибудь деньги мотать. - Зачем мотать? - сказала Лариса. - У меня никогда денег не было, и я не знаю, как их мотать. - Ну, конечно, - сказал Адька. - Платье на тебе модерн и все прочее. - Я это платье сама сшила. А чтоб туфли купить, два месяца голодом сидела. Ты когда-нибудь голодом сидел в физкультурном институте? - Физкультура для женщины - вредная профессия, - сказал Адька. - Стареют женщины быстро. - Я не постарею. Я за собой слежу очень. Я хочу долго красивой быть. - Говорят, бездельничать надо больше. И на диете сидеть, тогда до пятидесяти лет семнадцатилетней будешь. - Мне бездельничать нельзя. Я с седьмого класса работаю, с седьмого класса себя кормлю и одеваю. - Ларка! - донесся крик из-за забора. - С кем ты там? - Мать, - прошептала Лариса. - Всегда меня караулит. Иду! - сказала он громко. - Ладно, - сказал Адька. - Я пойду. Счастливо отдохнуть в палатке. Адька стал подниматься вверх по щербатому булыжному переулку, но потом передумал и пошел вниз к Кубани. Саманные домики кончились. Адька прошел в темноту через какую-то свалку и очутился в стене ивняка. Ивняк скрывал реку, тропинки в темноте тоже не было видно, но теперь Адька почувствовал себя на месте, почти как в тайге, и, забыв, про чешский костюм, стал продираться сквозь кусты; он знал точно, что он потеряет в темноте тропинки и воде, и от луны и этого отраженного света было совсем светло. Адька засучил брюки и стал пробираться к коде. Оторванная подметка шлепала по мокрой глине. У самой воды лежало несколько выкинутых недавним паводком коряг. В пачке осталась только одна сигарета. Адька закурил ее, сел на корягу и стал смотреть на воду. Он вспоминал, как напутствовал его Колька Бабюк, недавно переведенный к ним из другой партии. "Бабов надо брать поэзией", - говорил циник Бабюк. На душе у Адьки было муторно, и он презирал себя. Из-за поворота, тихо свистя подвесным мотором, вышла большая остроносая лодка. "Москва", - машинально определил Адька марку мотора. - Отрегулирован хорошо моторчик". Лодка медленно шла навстречу течению и вдруг повернула к тому месту, где сидел Адька. - Спички есть? - спросил человек у мотора. - Есть, - сказал Адька, - курева нет. Человек поднял голенища высоких резиновых сапог и вылез из лодки. - Забыл, понимаешь, спички дома, - сказал он. - На, покури рентгеновских. Он протянул Адьке пачку "Прибоя". Они закурили. - Я их рентгеновскими зову, все нутро просвечивают, - сказал человек. - А тебя я знаю. Ты у одного пенсионера живешь. У дружка, что ли? Вы с ним в подвальчик заходили, я там был, помнишь? - Помню, - сказал Адька. Он вспомнил небритого коричневого мужика в ковбойке, которого видел |
|
|