"Олег Куваев. Азовский вариант" - читать интересную книгу автора

огонь без предупреждения. Сейчас инспекция на одних засадах живет. Но
лиманов много, их мало. Ну, наткнулся я на засаду, им надо мотор завести, а
я в уход. Пока убегаю, я сети в воду сброшу, они у меня уже заранее к грузу
привязаны. Без сетей - берите. Никакой суд не признает меня виновным. Просто
выехал погулять. Изнашиваются в этих условиях у инспектора нервы, и
становится он простым обывателем службы за зарплату или нарушителем того
закона, который и браконьера охраняет как личность и гражданина страны.
Неизвестная лодка долго кружила по лиману, пугая тишину стуком мотора.
Один раз они прошли совсем рядом. Конечно, Адьке как порядочному гражданину
надо было крикнуть, поднять шум и вообще сделать так, чтоб Три Копейки
попался, наконец, со всеми уликами. Была у Адьки эта мысль, была, но только
в теории, ибо действовал кодекс чести.
Моторка ушла. Три Копейки достал папиросу и сказал прикуривая:
- Я, сибиряк, тебя изучал для интереса. Моторка эта принадлежит Моте
Гогольку, такому же, как я, хищнику рыбных вод. А инспекция вся нынче на
другом лимане, у них там круговая засада с полным использованием техники и
наличных сил.
Отсвет папиросы освещал щеки Трех Копеек и красным огоньком отсвечивал
в бедовых глазах.
- Давай, друг, кончай свою работу, да едем к жилым берегам, - сказал
Адька. - А просвечивать меня нечего. Схожу завтра в больницу и принесу тебе
рентгенограмму. И еще копии закажу для желающих.
Видно, Адькина нервная система тоже начала сдавать, как у тех
несчастных инспекторов.

Бред ревности и известковые горы

Все началось с того, что в райком комсомола (Колумбычев городок был
районным центром) пачками поступали сигналы о безудержной вакханалии энергии
у городской и станичной молодежи, проявлявшейся по вечерам. Никакие сельские
и прочие работы не могли ту энергию измотать, танцплощадки и прочие
мероприятия с музыкой - тоже. Молодежь куролесила. После долгих размышлений
райком нашел мероприятие: было решено устроить массовый выезд молодежи под
благодатную, облагораживающую сень какого-нибудь леса и там устроить
воспитательную смычку с интересными людьми. Пусть интересные люди расскажут,
что они в юности не били стекла и курортников, не бесчинствовали, а жили
совсем по-другому.
В разряд интересных людей, естественно, попал и Колумбыч. Лес же был
найден в восьмидесяти километрах от городка. Это был знаменитый
Варениковский лес, в котором в годы войны крепко партизанили люди.
Колумбыч не мог и не хотел оставлять Адьку одного в его пасмурном
состоянии, когда он уже с браконьерами стал на уголовные вылазки ездить, и
потому сказал, чтоб Адька отправлялся с ним. Адька отказался.
- Не беспокойся, - сатанински усмехнувшись, сказал Колумбыч, - она тоже
едет. Я ее первую пригласил.
- А мне-то что, - сохраняя реноме, сказал Адька. Но ехать согласился.
Они помчались по пыльным кубанским дорогам мимо нескончаемых станиц,
похожих на города, мимо орудовцев на свирепо рычащих мотоциклах, кукурузных
полей, грузовиков с арбузами, пешеходов, бредущих по пыльным дорогам в
неведомый зной.