"Олег Куваев. Не споткнись о Полярный круг" - читать интересную книгу автора

Анадыря и потом более шестисот километров вниз по Анадырю, В низовьях Чауна
дорогу преграждает невиданное количество всевозможных стариц, проток,
притоков и кустарниковых зарослей. В предгорьях и непосредственно в горах
почти невозможно рассчитывать на топливо, кроме крохотных побегов полярной
березки. Для того, чтобы сплавляться вниз по Анадырю, нужны хотя бы
малоподвижные и неудобные резиновые лодки. А тащить их надо на себе.
Мы сидим с картами и логарифмическими линейками. Листки бумаги
покрываются столбиками цифр, монотонное бормотанье висит в прокуренной
комнате. Не хватает только треска арифмометров да руководящих окриков
главбуха.
- Двадцать пять километров в день, сорок граммов масла на день, три
пары портянок... сотни патронов - то ли хватит, то ли не хватит... не забыть
записать крючки... резиновая лодка весит восемь килограммов... А там что,
правда, магазинов нет? Палатку обязательно... сухой спирт... две шапки...
Список грузов рождается в муках, но он все же рождается.
Объективная реальность в виде служебных и прочих обязанностей
непрестанно вмешивается в наши планы. Выход в путь назначен на конец июня. К
концу мая расположение участников экспедиции намечалось на карте Союза
следующим образом: Старик находился в поселке, один из журналистов сдавал
экзамены в Хабаровске, я был переведен в Магадан, Серега уезжал с полевой
партией на Колыму с тем условием, что его отпустят летом...
Первыми сдали окопы журналисты. Я получил телеграмму из Хабаровска:
"Зашился экзаменами до конца июля. Простите и зачеркните".
Второй журналист неожиданно получает повышение по службе, но с
условием, что и заикаться не будет об отпуске. Что же, газета, как и наука,
требует жертв! Не успев закончить расчета варианта на четверых, Старик
садится считать на троих.
Еще одна звезда мелькает на горизонте - Леха, заведующий красной
ярангой. Парень здоров и статен, как молодой олень, к тому же он знает
чукотский, к тому же (по призванию) художник, к тому же... Старик не
успевает закончить вынутый из архивов листок с вариантом на четверых, как
выясняется, что именно во время экспедиции жена у Лехи будет рожать сына.
Жена плачет. Леха пасует. Смешные нынче пошли люди, по восемь месяцев не
знают, что у них будет рождаться наследник.
- Не тот ноне пошел романтик, - с грустью констатирует Старик.
Он уже забыл про серебро. Благородный нос авантюриста кривится вниз,
как у престарелого бухгалтера. Старик работает, как электронносчетная
машина. В остервенении он разрабатывает варианты на восемь, на десять, на
одиннадцать человек. От Сергея с Колымы ни слуха. Самое обидное, что у него
остались резиновые лодки, без которых нам не двинуться с места. В поселке
лодок недостать. Я потихоньку разрабатываю вариант на двоих, хотя это почти
нереально. Не тот ноне пошел романтик...
Невольно вспоминаются суматошные времена организации геологических
партий. Тогда за нашей спиной стояли склады и ассигнования, бухгалтерии и
целая иерархия занятого и заботливого начальства. Нужна лодка - пиши заявку,
получай лодку. Нужен самолет, чтобы выбросить базы, - побегай по начальству,
и после десятка резолюций ты все же получишь самолет. Стоит ли говорить о
такой мелочи, как примусы, антикомарин, компасы и кипы инструкций. Но сейчас
мы состоим в разряде презренных индивидуалистов. Мы - самодеятельность. В
розовых снах мы видим абстрактного доброго дядю. Дядя сидит в кабинете, к