"Николай Кузанский. Сочинения в двух томах т.2 " - читать интересную книгу автора

этом уверен, он дорожит пониманием невозможности для человека познать
что-либо в совершенстве. Пустое говорит тот, кто считает себя таким знатоком
в стольких вопросах; цель знания сокрыта только в боге, которого душа
призывает в свидетели, когда ясно понимает и признает свое незнание. Только
та душа знающа, которая знает, что она ничего определенно не знает>. Таковы
слова Филона 6.

Мне понравилось это сравнение наставника; я возразил только, что тогда
истинную теологию нельзя записать. Он согласился, что все написанное и
произнесенное, конечно, много ниже ее; и все-таки она, по его словам,
сокрыта в Священном писании. Ведь теология - от царства божия, которое
учитель наш Иисус Христос провозгласил сокрытым, уподобив потаенному
сокровищу 7. И поскольку к одному устремляется всякое искание и в одном
состоит исследование Писания - в обнаружении того, что найденное остается
втайне и пребывает сокрытым и неприступным, - совершенно ясно, по его
словам, что это есть не что иное, как знающее незнание.

<Большинство учителей нашего времени, занимающих поле Священного
писания, - сказал он, - где, как они слышали, скрывается сокровище царства
божия, хвалятся благодаря этому своим богатством, как и этот человек,
написавший <Невежественную ученость>.Но кто понял, что сокровище остается
скрытым от глаз всех мудрецов 8, тот гордится, зная себя нищим, и в этом
видит себя богаче их: он знает о своей бедности, а они нет. Один смиряется
от сознания своей бедности 9 а другой гордится воображаемым богатством,
подобно тому как этот несведущий человек, надутый тщетой словесного знания,
не стыдится в своем вступлении обещать разъяснение вечной премудрости>.

После этого, спеша показать несостоятельность <Невежественной
учености>, я начал расспрашивать, кто этот бывший аббат Мульбрунский 10,
через которого <Ученое незнание> попало к ее противнику.

Обладая острым умом и придерживаясь благочестивого образа жизни,
ответил он, книжки <Ученого незнания> этот человек ценил более всего потому,
что папский легат и многие другие известные мужи9

отмечали значительность их содержания, а с легатом аббата связывала
исключительная дружба. Но все же, добавил учитель, едва ли аббат сам показал
книжки этому человеку; более вероятно, что он показал их другому монаху, от
которого они попали к тому; кроме того, в долгих спорах между апостольским
престолом и базельской партией 11 аббат стоял на стороне истины
апостольского престола, а Венк был его противником. Указал мой наставник и
на слова своего противника в конце сочинения, где наставник назван
<псевдоапостолом>, откуда я понял, что побудительной 0причиной писаний Венка
была раздражительная страсть. Ты знаешь, дорогой друг, что никто не
сопротивлялся базельцам с таким жаром, как наш наставник. И вот этот Венк,
который отошел от преподавателей Гейдельбергского университета и принял
сторону осужденных базельцев, в чем он, по-видимому, продолжает
упорствовать, не постыдился поборника истины назвать псевдоапостолом. Ему
очень хотелось сделать его ненавистным и ничтожным в глазах аббата и вообще
всех; но коварство не возобладало, а победила истина.