"Кузьмин А. Г. Предисловие. Откуда есть пошла Русская земля. Века VI-X. Кн. 2." - читать интересную книгу автора

братья, после чего <род их> княжил у полян-руси. Летописец не знал точно,
когда все это было, хотя до него дошли предания о дунайских походах Кия, о
приеме его неким византийским <царем>. Не знал он и о том, почему полян
стали называть русью. Но он настойчиво подчеркивал, что <поляне, яже ныне
зовомая русь> - племя славянское, что вместе с другими славянскими
племенами оно получило начала христианства еще в Норике от апостола Павла
и т. п.
Другой летописец считал, что русь - это варяги, которые пришли в
середине IX века к северо-западным славянским и чудским (угро-финским)
племенам и установили господство над ними, а затем спустились вниз по
Днепру и обосновались в Киеве, сделав его <матерью городов русских>. Судя
по <Слову о полку Игореве> и позднейшим славянским хроникам, были и иные
версии происхождения Руси и начала Русского государства, по крайней мере,
происхождения династии. Но две названные оставались главными, повлиявшими
и на позднейшую историографию.
Норманистская концепция зародилась в годы бироновщины (30-е годы
XVIII века), когда правящей группировке важно было историческими примерами
подкрепить и оправдать свою заведомо антинародную и антигосударственную
деятельность. Это была эпоха повсеместного торжества абсолютизма, эпоха,
когда верили, что от главы целиком зависит благосостояние государства и
подданных, а любой произвол монарха оправдывался его якобы обязательно
благими намерениями. Это была эпоха, когда на раздавленный аппаратом
угнетения народ смотрели как на <не способный> на какую-либо
самодеятельность. А начавшееся с развитием буржуазных отношений
формирование наций заключениям о <способности> и <неспособности> придавало
и этнический характер: одни народы более <способны>, другие - менее.
Славяне попадали в число последних, германцы, у которых пробуждение
национального сознания началось несколько ранее, - в разряд первых.
Откровенная тенденциозность создателей норманской теории 3. Байера и
Г. Миллера вызвала резкую отповедь М. В. Ломоносова, доказывавшего, что
варяги-русь - выходцы с южного и восточного берегов Балтики,
принадлежавшие к славянскому языку. Если учесть, что такое представление
было распространено в источниках XV - начала XVIII века, причем не только
славянских, то говорить о Ломоносове как о родоначальнике антинорманизма
можно лишь условно: по существу, он восстанавливал то, что ранее уже было
известно, лишь заостряя факты, либо обойденные, либо произвольно
интерпретированные создателями норманно-германской концепции. Спор в это
время довольно четко выявлял и позиции: немецкая часть Академии наук и
бюрократии держалась норманизма, русские ученые и кое-кто из придворных -
антинорманизма.
В XIX веке картина станет более сложной. Против норманизма выступит
немец Г. Эверс, а одним из столпов норманизма станет выходец из
крепостного сословия М. П. Погодин (18001875). Правда, его эмоциональные
восклицания в защиту норманизма слишком слабо подкреплялись конкретным
материалом. Од вообще считал, что <главное, существенное в этом
происшествии, относительно к происхождению Русского государства, есть не
Новгород, а лицо Рюрика, как родоначальника династии>. <Младенец Рюриков,
Игорь, - поясняет эту мысль Погодин, - с его дружиною есть единственный
ингредиент в составлении государства, тонкая нить, которою она соединяется
с последующими происшествиями. Все прочее перешло, не оставив следа. Если