"Лев Кузьмин. Теплый Благовест" - читать интересную книгу автора

- Может, сплю, а, может, и не сплю... - бормочу недоуменно я. - Ты вот
зачем с месяцем разговариваешь? Колдуешь что ли?
Бабушка торопливо усмехается:
- Что ты, что ты! Это тебе приснилось!
- Ничуть не приснилось... Я же слышал, как ты поздравляла его с
Масленицей, как просила удачи на утрешние блины...
Но бабушка уходит от объяснений ловко:
- Об утрешних блинах речь утром и пойдет! А теперь еще потемки. Давай
досыпай, спи!
И бабушка начинает меня ласково поглаживать ладонью; постепенно я
угомоняюсь; на печке мне становится опять сонно, - я задремываю вновь.
Пробудило меня яркое утро в избе, приманчивый запах горячей стряпни. Я
откинул одеяло, спрыгнул на пол. Передо мной стол, на нем белая скатерть, на
скатерти на тарелке - высоченная стопа блинов.
Бабушка печку уже истопила, от хлопот она вся румяная, распаренная, при
том - очень веселая. На ней праздничная в голубых горошинках кофта, она и
мне говорит:
- С праздничком, милый засоня, с доброй Масленкой! Давай умывайся,
наряжайся да за приятное дело принимайся!
А приятное дело - это садиться за теплые блины.
Умытый, в отглаженной рубашке, я сижу за столом напротив бабушки. Мы
обмакиваем блины в густую сметану, дружно уплетаем их. Я жмурюсь от
сладости, с полным ртом кое-как выговариваю:
- Ох, бабушка! Этакой вкусноты я раньше и не едал!
В словах моих правда, бабушка радостно кивает:
- Стало быть на блины у меня все ж таки - удача!
И только она про удачу сказала, так я тут ночные чудеса и вспомнил.
Из-за стола выскочил, кинулся на кухню, схватил квашонку, в нее уставился, -
даже наклонил к свету, к яркому окошку.
Бабушка кричит:
- Что там ищешь? Что?
Я отвечаю:
- Серебряный лучик! Лучик от месяца, с которым ты разговаривала,
волшебничала! Который тебе помогал зачинать блины!
- Ну и как? Нашел? - смеется бабушка.
- Нет, не нашел... Теперь там только чистое донышко да отсвечивает из
окошка, золотится солнышко.
- Вот и славно! Побежал по серебро - прибежал к золоту! - улыбчиво,
лукаво по-прежнему путает меня бабушка.
И манит рукой еще ближе к окошку:
- Полно тебе ворошить ночные сны, хватит разгадывать бабушкины
секреты... Лучше на улицу глянь! Смотри, широкая-то Масленица по всей по
деревне покатилась! С молодым народом, с гармонью, с плясом и с твоими
дружками-ребятишками... Да все торопятся на горку, все - на горку! Беги и ты
не отставай. А потом зови самолучших приятелей к нам на угощение.
И тут я - на плечи пальтецо, на голову шапку! - в сенях подхватываю
саночки, лечу, грохочу с крыльца на улицу.
Я мчусь по снеговой, ослепительной, тоже ярко вызолоченной мартовским
солнцем дороге. В конце улицы галдят мальчишки, визжат девчонки, хохочут
девушки и парни, напевно заливается, вспыхивает алыми мехами гармонь. Там