"Анатолий Кузнецов. Огонь" - читать интересную книгу автора

- Наши с тобой смерти плавятся скорее всего где-нибудь в Руре, -
заметил Павел. - Но ты не бойся: у нас есть чем защититься от их ракет!
- Слушай! - вдруг, склонившись к его уху, быстро спросила она. - Я
точно ещё не старая? Скажи только правду! Очень прошу тебя! Я пригляделась,
сама себя уже не вижу. Ты вот... свежим взглядом... Я старею?
- Господь с тобой...
- Только не лги! Пашка!
- Женька! Всё хорошо, - улыбаясь, искренне сказал Павел. - Я, знаешь,
как тебя увидел, просто был... ну, повержен. Да.
- Спасибо. Ты сам не знаешь, как меня утешаешь!... О боже мой, столько
в этой жизни чудовищного: болезни, заботы, холод, старость, смерть, - а они
ещё - эти ракеты, бомбы, ракеты, бомбы!... И чем же это мы, люди,
занимаемся, вот ответь ты мне, писатель? Ты оптимист или пессимист?
- Помесь, - сказал Павел. - Сложный оптимист, по Ромену Роллану: сквозь
тернии к радости, с окровавленными ногами, но обязательно к радости.
Насколько я помню, Ромен Роллан был твой любимый писатель.
- Был... Забавно, на госэкзамене в пединституте он мне достался...
- Почему ты не стала преподавать?
- Я два года преподавала.
- Ну и что?
- Не умею. Вернее, не то. Школа требует долбёжки. Я этого не смогла.
- Долбёжки не надо.
- Ну, это идеально, так все и говорят, но когда доходит до дел...
Вероятно, я была неопытная, поддалась панике. В общем, ушла в библиотеку -
тут в сто раз спокойнее.
- Опять спокойнее?
- Ладно. Давай о другом.
- Где ты живёшь?
- Литейная, семь, квартира семь. Счастливые цифры.
- Я не о том. Это отдельная квартира?
- Нет, коммунальная. У меня комната. Любопытные соседки.
- Не очень приятно.
- Я привыкла, не обращаю внимания.
Он представил себе на миг её жизнь: приходит с работы, готовит
что-нибудь на общей кухне, потом закрывается в комнате, лежит, читает книги.
Иногда приходят знакомые, мужчины; соседки подслеживают и злословят.
- А твои актёрские способности? Забросила?
- Ага.
- В самодеятельности не пытаешься?
- Да ну!... Расстраиваться?
- Тогда я не понимаю, чем ты живёшь...
- Чем живут многие. Надеждами. Инерцией.

- Ну, братцы, едва вырвался! - раздалось над столом.
Рябинин пришёл прямо в колпаке, в замызганном фартуке, с закатанными
рукавами на мощных, поросших рыжими волосами ручищах.
- Что ж, давай обнимемся?... Рад тебя видеть, босяк, без верёвки на
шее! Значит, первое: ты обязательно должен прийти ко мне. И уж там-то я тебя
накормлю!
- Не этим, ты хочешь сказать? - иронически спросил Павел, отодвигая