"Виктор Кузнецов. Тайна гибели Есенина " - читать интересную книгу автора

киноартисты Павел Михайлович Поль-Барон, Михаил Валерьянович Колоколов
(возможно, знакомец Есенина), режиссер Мариинского театра Виктор Романович
Рапопорт и другие приметные в свое время личности. Наши оппоненты возразят:
может, кто-то что-то и заметил, но, по понятным причинам, боялся написать об
услышанном и увиденном, - да, мол, и не до поэта обывателям. Довод
слабенький: некоторые мемуаристы встречались с Есениным мимолетно и все-таки
настрочили воспоминания, а тут такая жуткая история - и ни словечка. Да,
вспоминать им было нечего: в 5-й номер допускались в основном только
проверенные товарищи; весь спектакль абсурда проходил в глубокой тайне -
иначе скоро бы открылось: московского беглеца до официального объявления о
его самоубийстве в "Англетере" не видели.
Об этом - фрагмент нашего разговора (декабрь1994-го, апрель 1995 г.) с
вдовой коменданта "Англетера" Антониной Львовной Назаровой, урожденной Цитес
(1903-1995). Встретила она нас в той же квартире, в которой жила с мужем в
1925 году (просп. Маклина, бывш. Английская, д. №58, кв. 23).
- Когда вы узнали о смерти Есенина?
- Как все, двадцать восьмого декабря, - отвечает седая женщина, - но
тому грустному известию накануне, двадцать седьмого декабря, в воскресенье,
предшествовал незабываемый для меня вечер. Примерно в двадцать два часа в
нашей квартире раздался телефонный звонок. Я читала какую-то книгу, а мой
муж, Василий Михайлович, прилег отдохнуть. Звонивший представился дворником
гостиницы "дядей Васей" и просил немедленно позвать управляющего. Я
заупрямилась, сказав: нечего беспокоить мужа по всяким пустякам. Но "дядя
Вася" заставил меня его разбудить, и он подошел к телефону...
- Когда ваш муж вернулся домой после того, как внезапно отправился на
службу поздно вечером, двадцать седьмого декабря? - задаем Антонине Львовне
несовсем деликатный вопрос.
- Он вернулся домой лишь на следующий день и рассказал о происшествии,
даже говорил, что снимал с петли тело Есенина.
- Он это делал один или кто-то помогал ему?
- Мужу помогал Цкирия Ипполит Павлович, коммунальный работник. Так ли
это было на самом деле - не знаю, но что упоминалась эта фамилия - ручаюсь.
Цкирия бывал в нашей квартире - веселый, высокий грузин, любил шумную
компанию и кахетинское вино.
(Запомним фамилию этого человека, мы еще обратимся к его возможной роли
в "деле Есенина".)
- Но почему воскресный вечер, двадцать седьмого декабря, вам так хорошо
запомнился? Не подводит ли вас память?
- Ни в коем случае, - возражает Антонина Львовна. - Только теперь я
понимаю: мужа вызывали именно в связи с есенинской историей. По долгу службы
он не открыл мне тогда правды и промолчал до смерти. Тот тревожный вечер я
не забуду никогда. Василий Михайлович обычно приходил с работы вовремя.
Такой порядок сохранялся и когда он исполнял в тысяча девятьсот двадцать
четвертом - тысяча девятьсот двадцать пятом годах обязанности ответственного
дежурного коменданта в привилегированной гостинице "Астория" (ее в тысяча
девятьсот двадцать пятом году пышно называли "первый Дом Советов").
Незадолго перед трагедией с Есениным скончался наш трехлетний сынишка - в
нашей семье еще болела своя горькая рана. В то время мы жили дружно и ни
тени сомнения у меня не существовало.
Добавим: скорбное происшествие произошло накануне Рождества (по новому