"В.Н.Кузнецова. Дневник штурмана " - читать интересную книгу автора

стальной блеск. Не знаю, какой у него нрав. Не знаю даже, симпатичен ли он
внешне. Я его видела лишь вечером в момент старта, а потом меня услали в
каюту, а сам он и первый штурман разделят ответственные первые ночные часы.
Первый штурман - американец. Его имя Томас Форстер. Не могу сказать,
что я его разглядела, но все-таки мне бросилось в глаза, что у него очень
волевое лицо, выдвинутый вперед подбородок и крепко сжатые губы. Лицо
лидера. По возрасту он, наверное, ровесник командира.
Второй штурман у нас Наталия Николаевна Павлова, русская, тридцати пяти
лет, я то есть, да еще и женщина, в чем, похоже, заключается трагедия,
потому что едва командир меня увидел, как по его бесстрастному лицу прошла
судорога, словно мое присутствие на его корабле для него очень неприятно.
Будь моя воля, я бы сейчас же повернулась и ушла, но я человек подневольный,
да и он тоже, так что ему придется терпеть мое присутствие, а мне делать
вид, что я не замечаю его недовольства.
Бортинженера я не видела, точнее видела лишь его фигуру, по которой
могу судить, что он среднего роста, но плотный и производит впечатление
сильного мужчины. Его зовут Генрих Гюнтер. По национальности немец.
Скажу теперь несколько слов о высокой комиссии. Как я уже говорила, она
состоит из тридцати человек, притом в основном все они представители разных
наций. Насколько мне известно, лишь русских и американцев по два человека.
Ну, про русских все ясно, потому что это высокодуховная нация и прочее, так
что нас все уважают, хотя давным-давно был особо страшный для нашей страны
период, когда встала под сомнение сама возможность выживания нашего народа.
Однако к чему было назначать в комиссию двух американцев? Все-таки, что ни
говорите, а приятнее ощущать исключительность своей нации, а не делить лавры
первенства с какой-то там Америкой. Женщин в комиссии, разумеется,
несравнимо меньше, чем мужчин. Честно говоря, меня удивляет это
несоответствие, потому что давно доказано, что женщина-психоаналитик
чувствует и понимает тоньше, чем мужчина этой же профессии.
Действительно, о комиссии сказано лишь несколько слов, но зато
правдивых. Остается добавить, что с нами летит горничная. Кто она, какой
национальности, молодая или пожилая - не знаю. Мы, члены экипажа,
разумеется, будем обходиться без ее всемилостивейшего покровительства, зато
на нашу долю перепадет частичка стараний повара, потому что питаться мы
будем все вместе. Мне кажется, что повар должен быть французом, ведь во всех
книгах, старинных и не очень, указывалось, что лучшие повара - французы. Я
читала, что когда-то, больше тысячи лет назад из Франции выписывали даже
супы в кастрюльках, но о достоверности этой информации судить не берусь -
меня в то время не было.
Завтра! Завтра! Завтра! Завтра мне предстоит встретиться с новыми
людьми. В основном меня заботят, разумеется, мои коллеги, а начет пассажиров
я спокойна. К счастью, мы везем психологов, психоаналитиков, психотерапевтов
и прочих психо...в, то есть знатоков и врачевателей душ человеческих,
умеющих ладить с себе подобными. Думаю, что это будет приятная,
снисходительная и доброжелательная компания. И все-таки завтра меня ждет
знакомство с тридцатью пятью новыми личностями, а это впечатляет. А впереди,
когда мы достигнем проклятой планетки... Не хочется даже думать, что ждет
нас впереди. Остается уповать лишь на то, что... Как неосторожно может
вырваться слово! Я чуть было не написала, не подумав, что лучше было бы
реабилитировать планетку, а случаи на "Мегаполисе" и "Молнии" объяснить