"Мерседес Лэки. Из Глубины ("Герольды Вальдемара")" - читать интересную книгу автора

под мышки и таким образом удерживали на плаву. Другие занялись веревками,
стягивавшими Алену руки и ноги. У его спасителей оказались довольно острые
зубы, и они по очереди рвали ими путы, время от времени задевая руки, хотя и
извинялись каждый раз, когда случайно кусали его и он вскрикивал от боли.
- Ничего страшного, - успокаивал их Ален, пытаясь передать при помощи
чувств, что лучше быть раненым и свободным, чем целым и невредимым, но
связанным. Должно быть, эти существа были грозой здешних рыб; они казались
настоящими водными волками.
В тот самый миг, когда последняя веревка у него на руках наконец-то
распалась, по рядам его спасителей пробежало какое-то волнение.
Владыка Глубин плывет! - вскрикнул сначала один голос, затем другой...
И внезапно он очутился в воде совсем один и отчаянно замолотил руками.
Погодите! - крикнул он им вдогонку. - Погодите! Я же не... я не могу...
Спокойствие, Ходячий.
Этот мысленный голос не походил ни на что другое, что ему приходилось
слышать прежде: оглушительный, низкий, отдающийся эхом. Он накрыл его
сознание гигантской волной, от которой Ален затрепетал и у него перехватило
дыхание; он понял, что находится в присутствии чего-то... исполинского.
Спокойствие. Не двигайся. Я плыву.
Он ощутил усиливающееся давление воды под ним, и вдруг...
Вдруг что-то огромное, больше самого большого корабля, какой он
когда-либо видел, поднялось из воды, как новорожденный остров. У Алена
появилось ощущение присутствия чего-то сверхъестественного, нечеловеческого.
Да, маленький Ходячий. Я держу тебя. Хорошо, что ты не можешь меня
видеть, а не то твой страх превратил бы тебя в бессловесную тварь и ты стал
бы законной добычей...
У существа, на чьей спине он лежал всего в какой-то ладони над водой,
была такая же скользкая и упругая шкура, как и у тех, других. Ален не мог
разглядеть само существо, но ощущение под собой чего-то настолько
безмерного, что даже и вообразить себе невозможно, удерживало его в
молчании.
Так поведай же мне, Ходячий-по-Суше, что заставило Блестящих Прыгунов
прийти тебе на помощь и воззвать ко мне?
Не знаю, господин мой. - смиренно ответил Ален. Я просто... просто
позвал на помощь.
Просто позвал на помощь. Ни разу еще пи один Ходячий не просил помощи у
нас. Возможно, этого было им достаточно. Но что это за другие? - Мысленный
голос существа утратил всякий намек на благодушие, и Ален снова
задрожал. - - Прыгуны говорят, что их надо во что бы то пи стало остановить.
Их плавучие деревья пахнут кровью и болью, их помыслы черны, как ночь. Я
знаю, что они причинили Прыгунам - но что они причинили своим сородичам?
Ален как можно более кратко описал громадному существу, везущему его на
своей спине, что именно сделали пираты, и ощутил, как медленно разгорается
гнев, столь же громадный, как само существо.
Вот как? Воевать само по себе скверно, но воевать с детьми и
стариками... с мудростью и надеждой рода... - Повисло молчание. - Да. Я
понимаю. Но это дело твоего народа, и хотя я желаю исполнить волю Прыгунов,
тебе придется заплатить за это.
Заплатить? - Это было неважно; чего бы ни потребовало это существо, оно
должно получить все, если такой ценой можно было положить конец бесчинствам