"Пер Лагерквист. Варавва" - читать интересную книгу автора

слыхала от людей какую-то его историю, про то, как кто-то созвал гостей на
большой пир, брачный или еще там какой-то, а гости не пришли, и тогда
слуги вышли на дороги и стали созывать всех подряд, но нашли только разных
нищих и убогих, которые совсем изголодались и им нечем было тело прикрыть,
ну и богатый хозяин разгневался... не то сказал, что это ничего, мол,
ладно... Нет, она позабыла, чем дело кончилось. Варавва все время слушал
очень внимательно, будто ему сообщали что-то удивительно важное. А когда
одна женщина сказала, что распятый, наверное, как иные прочие, воображал
себя мессией, Варавва сгреб в кулак свою большую рыжую бороду и глубоко
задумался.
- Мессия? Ну нет... - бормотал он про себя.
- Да какой же он мессия, - сказал один из мужчин, - ведь кабы так,
разве б его распяли? Да тогда б эти недоноски сами полегли на месте.
Видно, ей невдомек, что значит - мессия!
- Ну ясно! Он бы сошел с креста и всех их перебил!
- Чтоб мессию - да распяли! Слыханное ли дело?
Варавва все сидел, зажав бороду в кулаке и уставясь взглядом в земляной
пол.
- Нет, он не мессия...
- Чего ты там бормочешь, Варавва, ты лучше выпей! - сказал один из
дружков и ткнул Варавву под ребра, странно, как это он на такое отважился,
но он его ткнул.
И Варавва послушно глотнул из глиняной кружки и снова рассеянно
поставил ее на место. Женщины тотчас налили ему еще и заставили выпить.
Вино, наверно, подействовало, но мысли Вараввы по-прежнему где-то
блуждали. И снова приятель ткнул его локтем.
- Ну-ка, Варавва, выпей, встряхнись! Не рад, что ли, что сидишь в
теплой компании, вместо того чтобы гнить на кресте? Ведь так-то оно лучше,
а? Ведь тебе с нами неплохо, а? Ты только подумай, Варавва! Ты сберег свою
шкуру, ты живой! Живой! Слышишь, Варавва?
- Да-да, - говорил он. - Да, конечно...
Так постепенно они добились того, что он уже не пялился в пол и стал
вроде больше похож на человека. Они сидели, пили, болтали о всякой
всячине, и Варавва уже был не такой чудной.
Но вот ни с того ни с сего он задал им один очень странный вопрос. Он
спросил их, что думают они о тьме, которая наступила сегодня, когда вдруг
померкло солнце.
- Тьма? Какая еще тьма? - Они ошарашенно смотрели на него. - Разве было
темно? Когда?
- Часу в тестом...
- Тьфу ты! Эка хватил! Небось бы и другие внимание обратили!
Он смешался и недоверчиво переводил взгляд с одного на другого. Его
уверяли, что никакой тьмы они не заметили, да и никто не заметил, во всем
Иерусалиме. И он действительно вообразил, что вдруг стало темно? Средь
бела дня? Что за притча? Но если ему правда помстилось такое, значит, у
него неладно с глазами после застенка, он же так долго там пробыл. Ну да,
в этом все дело. Толстуха сказала, что ясно, все из-за этого, из-за того,
что глаза у него отвыкли от света, - вот свет его и ослепил. И нечего тут
удивляться.
Он с сомнением оглядел всех - и ему, кажется, полегчало. Он