"Сельма Лагерлеф. Шарлотта Левеншельд" - читать интересную книгу автора

дела. Сделавшись невестой молодого пастора, она вскоре проведала, что
родители его недовольны тем, что он избрал духовную карьеру. Они желали,
чтобы он получил степень магистра и смог определиться на должность
профессора или доцента в университете. Он ведь целых пять лет провел в
Упсале, готовясь держать экзамен на кандидата; на шестой год он должен был
получить звание магистра, но неожиданно переменил свое намерение и вместо
того выдержал экзамен на пастора. Родители его были богаты и несколько
честолюбивы. Им пришлось не по вкусу, что сын их избрал столь скромное
поприще. Даже после того, как он сделался пастором, они просили и умоляли
его продолжать занятия в Упсале, но он решительно воспротивился этому.
Шарлотта понимала, что если он станет магистром, то у него появятся лучшие
виды на будущее, и отослала его назад в Упсалу. А поскольку он был изрядным
зубрилой, то и управился за четыре года. Он выдержал экзамен и получил
степень магистра.
Но помилуйте, при чем тут Шагерстрем?..
Видите ли, Шарлотта рассудила, что, получив магистерскую степень, жених
ее сможет занять должность учителя гимназии и получит достаточное жалованье,
чтобы им можно было пожениться. А если уж он непременно захочет остаться в
духовном звании, то сможет через несколько лет получить большой пасторат,
как это было в обычае. Такой же путь прошли пастор Корсчюрки и многие
другие. Но тут ее расчеты не оправдались, ибо жених предпочел остаться
скромным сельским священником.
Вот так и вышло, что он возвратился в Корсчюрку пастором-адъюнктом. И
хоть был он доктором философии, но получал жалованья не больше, чем простой
конюх.
Да, но Шагерстрем...
Надо ли говорить, что Шарлотта Левеншельд, которая ждала жениха целых
пять лет, не могла удовлетвориться этим. И все же она была рада, что жених
вернулся в Корсчюрку. Он жил тут же, в усадьбе, она встречалась с ним всякий
день и, как видно, рассчитывала, что станет пилить его до тех пор, пока не
принудит сделаться учителем гимназии так же, как она принудила его стать
магистром.
Но мы покуда ни слова еще не слышали о Шагерстреме!
Так вот, ни Шарлотта Левеншельд, ни жених ее ни малейшего отношения к
Шагерстрему не имели. Он был человеком совсем иного круга. Сын
высокопоставленного стокгольмского чиновника, он был богат сам и женился на
дочери заводовладельца из Вермланда, наследнице столь многих заводов и
рудников, что приданое ее исчислялось несколькими миллионами.
Первое время Шагерстрем жил в Стокгольме и лишь летние месяцы проводил
на каком-либо из своих вермландских заводов, но когда жена его через
несколько лет умерла родами, он переехал в Корсчюрку, в поместье Озерная
Дача. Он очень горевал по жене и не мог жить там, где она когда-то бывала.
Шагерстрем почти никому не делал визитов и, чтобы убить время, занялся
управлением своих многочисленных заводов, а Озерную Дачу он перестроил и
отделал с такой роскошью, что она стала поистине украшением Корсчюрки.
Несмотря на то, что Шагерстрем был совершенно один, он держал множество
прислуги и жил большим барином. Шарлотта Левеншельд знала, что так же, как
ей не добыть звезд с неба для своего брачного венца, так и не бывать ей за
Шагерстремом.
Надобно вам знать, что Шарлотта Левеншельд из тех, кто говорит все, что