"Сельма Лагерлеф. Шарлотта Левеншельд" - читать интересную книгу автора

взбредет на ум. И однажды, когда у пастора собралось много гостей, мимо
усадьбы проехал Шагерстрем в своем большом открытом ландо, запряженном
четверкою великолепных вороных, с ливрейным лакеем на козлах рядом с
кучером. Само собой, все ринулись к окнам и провожали Шагерстрема взглядом,
пока он не скрылся из виду. Но едва он исчез из глаз, Шарлотта Левеншельд,
оборотясь к своему жениху, стоящему в глубине комнаты, сказала громко, так,
что все могли слышать:
- Знай, Карл-Артур, что хоть я и люблю тебя, но посватайся ко мне
Шагерстрем, я ему не откажу.
Гости, которые знали, что Шагерстрем никогда не посватается к ней,
разразились хохотом. И жених посмеялся вместе со всеми, так как понимал, что
Шарлотта сказала это, чтобы позабавить гостей. Хотя сама она была, казалось,
немало смущена словами, невольно сорвавшимися с языка, но нельзя поручиться
за то, что произнесла она их без всякой задней мысли. Ей, верно, хотелось
слегка припугнуть милого Карла-Артура и заставить его подумать об
учительской должности.
Ну, а Шагерстрем, все еще погруженный в свою скорбь, и не помышлял о
женитьбе. Но, вращаясь в деловых кругах, он приобрел множество друзей и
знакомых, которые вскоре стали убеждать его подумать о новом браке. Он
отговаривался тем, что человек он желчный и угрюмый и никто не захочет пойти
за него, и не желал слушать уверений в обратном. Но однажды, когда речь об
этом зашла на деловом обеде, где Шагерстрем вынужден был присутствовать, и
когда он прибегнул к обычным своим отговоркам, один из его соседей из
Корсчюрки рассказал ему о молодой девушке, которая объявила, что бросит
своего жениха, если только Шагерстрем посватается к ней. Обед проходил
весело, и все вдоволь посмеялись над этой историей, сочтя ее забавной
шуткой, так же как и гости в пасторской усадьбе.
По правде говоря, Шагерстрем не раз уже думал о том, что ему трудно
обходиться без жены, но он все еще любил умершую, и сама мысль о том, что
другая женщина может занять ее место, была ему отвратительна.
До сих пор он имел в виду женитьбу на девушке своего круга, но рассказ
о Шарлотте Левеншельд придал его мыслям иное направление. Если бы он,
скажем, вступил в брак не по сердечному влечению, а по разумному расчету и
женился бы на скромной, небогатой девушке, которая не могла бы посягать ни
на место покойной жены в его сердце, ни на то высокое положение в свете,
которое та занимала благодаря богатству и родственным связям, то новый брак
был бы для него вполне приемлем. Он не был бы оскорбительным для памяти
усопшей.
В следующее воскресенье Шагерстрем отправился в церковь и стал
разглядывать молодую девушку, сидевшую рядом с пасторшей на пасторской
скамье. Она была одета скромно и непритязательно и решительно ничем не
выделялась. Но это не было помехой. Напротив. Будь она ослепительной
красавицей, он и не подумал бы остановить на ней свой выбор. У покойной и
мысли не должно возникнуть, что новая жена может хоть в чем-то быть ей
заменой. Разглядывая Шарлотту, Шагерстрем спрашивал себя, что бы она
ответила, если бы он и впрямь отправился в усадьбу пастора и предложил ей
сделаться хозяйкой его поместья.
Она ведь никак не могла ожидать, что он попросит ее руки, но потому-то
и было бы забавно поглядеть, какое у нее будет лицо, когда она увидит, что
дело приняло серьезный оборот.