"Сельма Лагерлеф. Шарлотта Левеншельд" - читать интересную книгу автора

за мною в мою скромную хижину.
Услышав это его признание, Тея Сундлер не могла удержаться от
восклицания.
- Да, разумеется,- сказал он.- Вы правы. Я был слеп. Шарлотта привела
меня на край бездны. Она дожидалась минуты слабости, чтобы вырвать у меня
обещание занять место учителя. Она видела, как летняя нега все более
побуждала меня к беспечности. Она была столь уверена в достижении своей
цели, что хотела предуведомить вас и всех других о том, что я намерен
изменить свое жизненное поприще. Но Господь уберег меня.
Он сделал шаг к Tee Сундлер. Он, как видно, прочел в ее лице, что она
упивается его словами, что она испытывает счастье и восторг. И, должно быть,
мысль о том, что его порожденное страданием красноречие доставляет ей
радость, вывела его из себя.
- Не думайте, однако, что я благодарен вам за то, что вы мне сказали! -
выкрикнул он.
Тея Сундлер содрогнулась от ужаса. Он сжал кулаки и потряс ими перед ее
лицом.
- Я не благодарю вас за то, что вы сняли повязку с моих глаз. Не
радуйтесь тому, что вы сделали. Я ненавижу вас за то, что вы не дали мне
низринуться в бездну. Я не желаю больше видеть вас!
Он повернулся к ней спиной и побежал по тропинке мимо ее красивых роз к
проселочной дороге. А Тея Сундлер вернулась в гостиную и, вне себя от горя
упав на пол, заплакала навзрыд.

В ПАСТОРСКОМ САДУ

Если идти скорым шагом, каким шел Карл-Артур, то короткий путь от
деревни до усадьбы мог занять не более пяти минут. Но за эти пять минут в
сознании Карла-Артура родилось множество благородных и суровых слов, которые
он намерен был высказать невесте при первой же встрече.
- Да, да! - бормотал он.- Час настал! Ничто не остановит меня. Сегодня
между нами все должно решиться. Ей придется понять, что, как бы сильно я ни
любил ее, ничто не принудит меня домогаться тех мирских благ, к которым ее
влечет. Я должен служить Богу, у меня нет выбора. Я скорее вырву ее из
своего сердца.
Он ощутил в себе гордую уверенность. Он чувствовал, что сегодня, как
никогда прежде, подвластны ему слова, способные уничтожить, растрогать,
убедить. Бурное волнение потрясло все его существо и распахнуло в его душе
дверь, ведущую в сокровищницу, о существовании которой он доселе и не
подозревал. Стены этой сокровищницы увешаны были пышными гроздьями и
цветущими ветвями. И гроздья и ветви эти были слова, благородные,
возвышенные, совершенные. Ему оставалось лишь войти и взять их. Все это
принадлежало ему. Какое богатство! Какое неслыханное богатство!
Он громко рассмеялся. Прежде он с превеликим трудом сочинял свои
проповеди, мучительно подбирая слова. А между тем в душе его был скрыт целый
клад!
Что до Шарлотты, то с ней все будет иначе. По правде говоря, до сих пор
она пыталась руководить им. Но теперь все изменится. Он будет говорить, она
будет слушать. Он будет вести ее, она будет следовать за ним. Отныне она
будет с таким же благоговением ловить каждое его слово, как эта бедняжка,