"Сельма Лагерлеф. Шарлотта Левеншельд" - читать интересную книгу авторапеть фальшиво, совсем как моя тетка Клементина. И сейчас я, кузен, поступаю
так же, как граф Кронфельт. Я покорнейше прошу простить меня и говорю: я понимаю, что девушка из рода Левеншельдов не может допустить, чтобы ее выставляли напоказ, точно лошадь на ярмарке. С этими словами она поднялась и простерла руки к Шарлотте, и та, кинувшись ей на шею, целовала ее и плакала от счастья, восторга и благодарности. С этого часа она полюбила свою свекровь чуть ли не больше, нежели самого Карла-Артура. Ради нее, ради того, чтобы осуществились ее мечты, убедила она Карла-Артура вернуться в Упсалу и продолжать свои занятия. Ради нее хотела она этим летом принудить его сделаться учителем гимназии, дабы он мог занять более видное положение, а не оставаться всю жизнь бедным сельским священником. Ради нее обуздала она нынче утром свою гордость и унизилась перед Карлом-Артуром. ПИСЬМО Шарлотта Левеншельд сидела у себя наверху и писала письмо своей свекрови, или, вернее сказать, той, кого она до сего дня считала своей свекровью,- полковнице Экенстедт. Она писала долго, заполняя страницу за страницей. Она писала единственному человеку в мире, который всегда понимал ее; писала, чтобы объяснить то, что намерена была сделать. Сначала она описала сватовство Шагерстрема и все, что за ним признавала, что в сердцах раздражила Карла-Артура, но уверяла, что у нее и в мыслях не было порывать с ним. Далее она описала утренний разговор и невероятное признание Карла-Артура о том, что он обручился с далекарлийкой. Она рассказала, как пыталась вернуть его и ей это удалось бы, но все пошло прахом из-за злосчастного букета. Далее писала она о той безумной записке, которую прислал ей Карл-Артур, уведомляла о решении, которое она приняла по этому поводу, и надеялась, что свекровь поймет ее, как понимала всегда, с того самого дня, когда они впервые встретились. У нее нет выбора. Некая особа - она покуда еще не знает кто, но полагает, что это одна из женщин здешнего прихода - оклеветала ее и обвинила в коварстве, двоедушии и корыстолюбии. Это не должно остаться безнаказанным. Но поскольку она, Шарлотта, всего лишь бедная девушка, которая ест чужой хлеб, поскольку у нее нет ни отца, ни брата, которые могли бы заступиться за нее, она сама вынуждена расправиться с обидчицей. И она вполне способна защитить себя. Она ведь не из тех заурядных, безответных женщин, которые умеют управляться лишь с иглой да метлой. Она умеет и зарядить ружье и выстрелить из него, и не она ли прошлой осенью во время охоты сразила наповал самого крупного лося? Уж чего-чего, а отваги ей не занимать стать. Ведь это она однажды на ярмарке влепила затрещину негодяю, который жестоко обращался со своей лошадью. Она ждала, что он вот-вот выхватит нож и всадит в нее, но все равно ударила его. |
|
|