"Сельма Лагерлеф. Император Португальский" - читать интересную книгу автора

Когда девочке было около трех лет, она заболела. Скорее всего это была
скарлатина, потому что все тело девочки покраснело, а когда к ней
прикасались, то чувствовалось, что она горит, точно в огне. Она ничего не
хотела есть. Спать она тоже не могла, а только лежала и бредила. Ян был не в
состоянии оставить больного ребенка, и день за днем просиживал в избе, так
что похоже было, что рожь Эрика из Фаллы так и останется необмолоченной.
Ухаживала за девочкой Катрина. Она укрывала ее каждый раз, когда та
сбрасывала с себя одеяло, и давала ей пить разбавленный черничный сок,
который ей удалось одолжить у хозяйки Фаллы. Когда малышка была здорова, то
занимался ей в основном Ян. Но с того момента, как она заболела, он не смел
приближаться к ней. Он боялся, что будет с ней недостаточно осторожен и
может сделать ей больно.
Но из избы он не выходил, а сидел у плиты, неотрывно глядя на маленькую
больную.
Она лежала в своей собственной постели прямо на двух набитых соломой
матрасах, безо всяких простыней. Они были шершавыми, и маленькому нежному
тельцу, ставшему таким чувствительным от сыпи и отеков, должно быть,
причиняли страдания эти грубые чехлы из пакли.
Странно, но каждый раз, когда Ян видел, как она мечется в постели, он
начинал думать о самой роскошной вещи, которой он обладал, - о своей
воскресной рубашке.
У него была всего одна такая рубашка, из сверкающего белизной полотна с
крахмальной манишкой. Она была настолько хорошо пошита, что могла бы
сгодиться и для заводчика из Дувнеса, и Ян испытывал к ней глубокое
почтение. Вся остальная одежда, которой он пользовался, была так же груба,
как чехлы матрасов, на которых лежала девочка.
Но думать об этой рубашке было безумием. Катрина ни за что на свете не
пойдет на то, чтобы позволить ему испортить ее, потому что сама подарила ему
эту рубашку к свадьбе.
Катрина и так делала все, что было в ее силах. Она одолжила у Эрика из
Фаллы лошадь, закутала малышку в шали и одеяла и отвезла ее к врачу.
Поступила Катрина разумно, но Ян не видел, чтобы от этого была какая-нибудь
польза. Не помогли ни большая бутыль микстуры, которую она привезла из
аптеки, ни все остальное, что прописал доктор.
Может быть, дело было в том, что человеку не дано сохранить такой
удивительный дар, каким была эта маленькая девочка, если он не готов
пожертвовать ради нее лучшим, что у него есть. Но не так-то легко было
заставить такого человека, как Катрина, понять это.
В один из дней, когда девочка болела, в избу зашла старуха Финн-Карин.
Она, как и все в ее роду, разбиралась в том, как лечить болезни животных, и
могла пригодиться, если надо было заговорить ячмень на глазу, нарыв или
ядовитый укус. В отношении других болезней ей особенно не доверяли.
Считалось, вроде бы, что неправильно просить у знахарки помощи при серьезных
недугах.
Когда она вошла в избу, то сразу увидела, что ребенок болен. Катрина
сказала ей, что у девочки скарлатина, но никто не попросил у нее доброго
совета.
Она все равно заметила, что родители напуганы и взволнованы, и когда
Катрина угостила ее кофе, а Ян дал ей табаку, она, не дожидаясь никаких