"Лазарь Лагин. Броненосец "Анюта"" - читать интересную книгу автора

благополучного исхода. И не только потому, что на размышления ушло бы много
времени: как часто при зрелом и всестороннем обсуждении и взвешивании смелый
поступок начнет казаться обреченным на неудачу, невыполнимым! Между тем,
сколько замечательных дел было с успехом выполнено именно потому, что люди
решались действовать без бухгалтерских подсчетов все "за" и "против",
руководствуясь принципом настоящих воинов, настоящих мужчин: нужно, значит
выполнимо.
В самом деле, каковы были шансы спасти Вернивечера? Прошло уже больше
полминуты, за это время ветер отогнал лимузин на добрый десяток метров в
сторону от места падения Вернивечера. Ищи человека в просторном и глубоком
Черном море! Но Аклеев не подсчитывал шансов на удачу, он бросился в воду
так поспешно, что не успел даже набрать воздуха в легкие. Через несколько
секунд ему пришлось вынырнуть, и метрах в пяти от себя на небольшой глубине
он заметил большое темное тело. Это был Вернивечер, который инстинктивно
выгреб наверх, но тут же заставил себя разжать рот и снова пошел ко дну. Что
произошло бы, если бы Аклеев задержался перед прыжком в воду, чтобы набрать
воздуха? Ему хватило бы воздуха секунд на сорок, а за это время Вернивечер,
показавшийся на мгновение, ушел бы на большую глубину и утонул.
Но эта мысль пришла Аклееву значительно позже, когда они оба были на
борту лимузина. А тогда, заметив мелькнувшее на мгновение тело Вернивечера,
Аклеев кинулся в этом направлении таким быстрым "кролем", который он не
показывал ни разу ни на одном из состязаний по плаванию. Потом он на секунду
задержался, чтобы глотнуть воздуха, и стремительно ушел в воду почти по
вертикали. Где-то глубоко под собой он увидел, как медленно уходило в
зеленую бездну тело обеспамятевшего Степана.
Хорошо, что Степан потерял сознание. Иначе он стал бы сопротивляться, и
Аклееву не удалось бы с ним совладеть. Когда он ухватился за тельняшку
Вернивечера, они были уже так глубоко под водой, что казалось совершенно
немыслимым добраться до поверхности. Метрах в пяти от поверхности у Аклеева
стало мутиться сознание, ужасающая вялость охватывала тело, и словно кто-то
шептал ему: "Выпусти Вернивечера, выпусти Вернивечера!... Все равно все
пропало!... Выпусти Вернивечера, выдохни из себя отравленный, отработанный
воздух!... Все равно все пропало... Как приятно сделать глубокий, глубокий
вдох и погибнуть... Все равно все пропало..."
Аклеев сдался бы этой темной размагничивающей силе, если бы в это время
совсем близко над своей головой не увидел расплывающийся ослепительный блик
солнца, от теплых лучей которого его теперь отделяла только тоненькая пленка
зеленоватой воды. Аклеев удержался, не выдохнул из себя воздух, не сделал
вдоха и остался жив, жив!
Он вынырнул, собрав последние силы, увидел над собой высокий,
праздничный ярко-голубой небосвод, и лимузин, покачивающийся на синих,
блестящих, будто лаком покрытых волнах, и Василия Кутового, ошалевшего от
радости, махавшего руками, что-то кричавшего.
Аклеев не сразу понял, о чем ему кричал Кутовой, - он дышал. Он дышал
глубоко и часто, наслаждаясь простой и ни с чем не сравнимой радостью
вдыхать вкусный, свежий, чуть соленый воздух и тут же выдыхать его. Воздуха
хватит! Воздуха на всю жизнь хватит, черт возьми! Дыши, дыши, сколько
хочешь!
И он дышал, дышал и не слушал, что там кричит на лимузине Василий
Кутовой.