"Луис Ламур. Всадник затерянного ручья " - читать интересную книгу автора

- Здесь есть люди Стила?
Двое выступили вперед, готовые ко всему. Ни один из них не был
бандитом. Оба были простыми, лояльными к закону перегонщиками скота,
привыкшими к тяжелому труду.
- Мы работаем на Стила, - сказал один из них. - И что из того?
- Мой вам совет: отправляйтесь домой. Здесь не будет войны. И
держитесь подальше от людей Лорда, слышите?
- Ты хочешь сказать, что, если в меня станут стрелять, я не должен
отвечать? Ты, наверное, смеешься.
- Они разрезали наши ограждения, - возразил второй.
- Они? Или кто-то еще? А ваши люди подожгли сено Лорда?
- Нет! Будь я проклят, если мы это сделали! Я подозреваю, что они сами
его подожгли, чтобы свалить это потом на нас.
- Остановись и подумай, и ты поймешь, что это неправда. Лорд не
обменяет свое сено ни на кого из вас, ребята. Вас втянул в это кто-то
другой.
- Да? - раздался чей-то скептический возглас. - И кто именно?
- Когда я узнаю это, - сказал Килкенни тихо, - я с ним поговорю. А
пока что не надо дергаться и превращать это в войну, которая никому не
нужна и в которой не будет победителей.
Собеседник пожал плечами.
- Я занимаюсь коровами, - сказал он. - Я не бандит. Если вы сможете
остановить войну, желаю вам удачи.
Килкенни развернулся и направился к дверям. Там он сказал людям Лорда
то же, что уже сказал людям Стила. Некоторые выразили понимание, но один из
мужчин поднялся из-за стола и медленно направился через комнату к Килкенни.
Лэнс Килкенни уже знал, что произойдет дальше. Он видел это много раз
и раньше, во многих местах. Это происходило и с ним, и с множеством других,
чье владение оружием было хорошо известно.
Килкенни знал этот тип мужчин. Они, несомненно, хорошо пользовались
револьверами. У них была репутация на своих ранчо или в городках, откуда
они родом, и они жаждали такой же репутации, как у Килкенни. Поэтому когда
Лэнс наблюдал за приближавшимся мужчиной, он не испытывал сомнений. Он
делал то, что ждали от него другие и что он сам привык делать в таких
ситуациях.
Мужчина подходил ближе, но не казался уверенным. В этих краях знали
про Килкенни и о его победах.
- Ты, Килкенни! Ты забросил дурную петлю, указывая людям, когда им
стрелять, а когда нет! Пришло время кому-нибудь остановить тебя.
Рука мужчины покоилась на рукояти, но сам он стоял неподвижно.
Килкенни тоже держал в руках револьвер.
В тех нескольких перестрелках, в которых успел побывать этот храбрец,
он не встречал ничего подобного происшедшему далее. Сначала между ними
нарастало напряжение, а затем оба хватались за оружие. Но теперь произошло
нечто иное. Человек заговорил. И тут же заглянул в дуло револьвера.
В шоке мужчина понял, что все, что он должен сделать, чтобы умереть, -
это нажать на спуск, и именно в этот момент он понял, что очень хочет жить.
Он уже видел людей, пострадавших от пуль, и вдруг осознал, что не
хочет умирать. Никогда раньше он не желал быть бандитом. Он ухаживал за
скотом и делал это хорошо.