"Джин Ландрам. Голда Меир - несгибаемая воля " - читать интересную книгу автора

Девушки регулярно писали друг другу. Родители Голди решили, что детям не нужно
формальное образование, и сосватали четырнадцатилетнюю Голди за
тридцатилетнего страхового агента. Голди, будучи бескомпромиссным и
самоуверенным подростком, сбежала из дому в Денвер к сестре, чтобы получить
среднее образование. Она прожила в Денвере два года со своей мятежной сестрой,
которая устраивала в своем доме еженедельные сионистские собрания. Эти
собрания пленили впечатлительную Голди и превратили ее в квазиреволюционерку.
Одним из мужчин, посещавших собрания Шаны, был Моррис Мейерсон, за которого
Голди впоследствии вышла замуж. Голди была захвачена движением "Poale Zion"
("Рабочие Сиона") и стала его преданным фанатиком. Независимость и железная
воля уже глубоко и прочно укоренились в ней. Поссорившись с Шаной, Голди
возвращается в Милуоки, чтобы завершить обучение. Она закончила среднюю школу
Северного округа в качестве вице-президента своего класса в 1916 году, к тому
времени уже глубоко проникшись идеями сионизма.
В семнадцатилетнем возрасте Голди вступает в "Poale Zion" и начинает
выступать на митингах, будучи еще школьницей и обучая по ночам иммигрантов
английскому языку. Она и ее друзья-сионисты благодаря пылкому энтузиазму и
горячему участию в движении получили прозвище Zionuts ("сио-чокнутые"). Она
поступила на один семестр в Учительский колледж Милуоки, а в свободное от
занятий время преподавала идиш в еврейском центре.
Она была очень страстной женщиной во всем, что делала, и вдохновенным
оратором на английском, идиш и русском. Зимой 1918 года, в девятнадцать лет,
она стала самым молодым и симпатичным делегатом Еврейского конгресса, который
проходил в Филадельфии. Это было началом большого пути.
Голди вышла замуж за Морриса Мейерсона в 19 лет, но к тому времени она уже
решила, что ее судьба - жить в Израильском киббуце. Она сообщила Моррису о
своих планах и предложила ему присоединиться к ней. Биограф Меир, Мартин, в
1988 году писал: "В своем воображении Голди уже покинула Америку. В душе она
уже трудилась где-то в палестинской пустыне." Она сказала Моррису, что он
волен последовать за ней или остаться, но для нее это вопрос решенный.
Примером ее упорства и верности долгу является то, что через две недели после
свадьбы она согласилась поехать на Западное побережье Соединенных Штатов для
того, чтобы собирать деньги, произнося речи о сионизме. Ее отец был взбешен:
"Кто бросает мужа сразу после свадьбы и отправляется в дорогу?" Меир была
одержима идеей сионизма. Она ответила отцу: "Я готова ехать куда угодно!" и
"То, что меня просят сделать, я сделаю. Партия сказала, что я должна поехать,
и я поеду." Биограф Меир говорит: "Моррис был мягким человеком и ничего не мог
противопоставить жизненной силе Голди". Однажды приняв как факт, что нет
другого решения еврейской проблемы, кроме возвращения на историческую родину,
она сказала: "Я решила поехать туда". Когда ее спросили, могла бы она поехать
без своего молодого мужа, Голди ответила: "Я бы поехала одна, но с разбитым
сердцем".
Голди стала признанным лидером движения. В восемнадцать лет она обратилась
за разрешением поехать в киббуц, но ей отказали из-за ее возраста, хотя в уме
она уже связала свою судьбу с Палестиной. Эта юная "сио-чокнутая" два года
путешествовала по Соединенным Штатам, собирая деньги на оплату судна
"Pocahontas", зафрахтованного для поездки в Тель-Авив. Она взялась собирать
деньги на это путешествие, так как "свободно говорила как на идиш, так и
по-английски, и была готова поехать куда угодно", лишь бы попасть на этот
корабль. Так началась ее история, продолжавшаяся пятьдесят лет. Меир уговорила