"Джоанна Лэнгтон. Итальянский темперамент " - читать интересную книгу автора

черты не взрослого мужчины, а трехлетнего мальчика. Разве она вот уже более
трех лет не видит каждый день эти высокие скулы, черные брови дугой и
темно-карие глаза? Ее сын Сэмми был копией своего отца.
- Ты, наверное, переживаешь из-за завтрашнего совета директоров, -
решила Патти, заметив, что Марша ничего не ест. - На твоем месте я бы так
не волновалась. Повышение у тебя уже в кармане.
Марша тоже надеялась на это, но промолчала. Ее уверенность в себе
сильно поуменьшилась четыре года назад после долгого стояния в очередях за
пособием по безработице. Все время своего двухнедельного отпуска, который
она, как и всегда, провела в доме своей сестры, Марша молилась, чтобы
получить это повышение и вовсе не из-за врожденного властолюбия или
жадности к деньгам и почестям. Конечно, деньги тоже играли свою роль - ведь
Марше нужно было думать не только о себе, но и о будущем Сэмми.
Эдди поднялся из-за стола и пригласил важного гостя на подиум. В свете
ламп иссиня-черные волосы Винченцо блестели словно лакированные. Внезапно
на Маршу нахлынуло мучительное воспоминание: ее пальцы снова скользили
между этих густых, жестких завитков... Покраснев до ушей, она наклонила
голову и неуверенной рукой подняла свой бокал. Полностью погрузившись в
прошлое и отчаянно пытаясь восстановить контроль над собой, она не
расслышала ни одного слова из выступления Винченцо.
Но, должно быть, его речь была дельной и остроумной - несколько раз то
внимательное молчание, с которым публика обычно внимает ораторам, знающим,
как привлечь ее внимание, прерывалось взрывами смеха. Но она слышала только
низкий, звучный голос Винченцо; его легкий акцент только подчеркивал
чувственность этого голоса. Больше она ничего не слышала и не понимала.
Все поднялись со своих мест. Эдди сделал знак Марше. Она всей душой
пожалела о том, что не может сделать вид, будто ничего не заметила, и
встала, с облегчением обнаружив, что толпа совершенно закрыла от нее
Винченцо. Неудивительно, язвительно подумала она. Упустить шанс, пусть и
мимолетный, повертеться рядом с Винченцо Моничелли, принадлежащим к высшей
элите общества, никто не желал.
- Замечательная речь, вам не кажется? - заметил Эдди, слегка приобняв
Маршу за плечи, к ее глубокому удивлению, и с нескрываемым удовольствием
наблюдая за толпой, поглотившей Винченцо.
- Да, очень впечатляет.
- А где вас носило? - проворчал старик недовольным тоном. - Я хотел,
чтобы вы сели с нами за главный стол.
- Я не знала... очень жаль.
Но ей было нелегко сделать вид, что она действительно сожалеет об
этом. Как только Марша поняла, какой опасности избежала, то почувствовала
огромное облегчение. Еще немного везения - и вскоре она сможет сбежать
домой, а там собраться с мыслями и решить, как ей себя вести, когда ее
будут представлять Винченцо. Все равно ведь рано или поздно это должно
будет случиться.
Скажи все сейчас, твердил внутренний голос. Скажи Эдди, что когда-то
работала на Винченцо. Старый Шульц будет, конечно, удивлен, но вряд ли
потом станет возвращаться к этому вопросу.
- Думаю, что это моя вина. - И он с улыбкой взглянул сверху вниз на
Маршу. Ее маленькая, стройная фигурка всякий раз напоминала ему покойную
жену.