"Джоанна Лэнгтон. Укрощенная гордость " - читать интересную книгу автора

- Ты сам пригласил меня сюда. Должна же я знать причину?
- Хотел на тебя посмотреть. - Сверкающие золотистые глаза пробежали по
ее хрупкой фигурке, задержавшись на неожиданно полной груди при очень узкой
талии и переместившись с оскорбительной холодностью ниже - к женственной
округлости бедер.
Полетт всегда стеснялась своего тела. Ее роскошная фигура и пепельные,
почти серебристо-белые волосы притягивали мужские взгляды, словно маяк. Но
подобное внимание отнюдь не прельщало ее. Она была похожа на мать и,
сознавая это, испытывала к себе нечто подобное презрению. Если бы не эта
несчастная фигура и ненатурально светлые волосы, цвет коих, по иронии
судьбы, был абсолютно натуральным, она ни за что бы шесть лет назад не
привлекла внимания этого необузданного итальянца.
- Не хочешь выпить? - растягивая слова, спросил он.
- Нет, спасибо.
Франко наполнил свой бокал шампанским.
- Терпеть не могу поднимать тосты в одиночку, но понимаю, что в моем
обществе ты прикасаться к вину не решишься, - иронично заметил он.
- И за что же ты поднимаешь тост? - проигнорировала она намек на вино,
пытаясь во что бы то ни стало сохранить остатки достоинства.
- За твое вдовство, принесшее тебе свободу, - произнес Франко, выделяя
каждое слово.
Полетт ошарашила прямота его ответа, жестоко напомнившего ей, что этот
мужчина не привык держать себя в рамках приличия и, таким образом, не
слишком уважает стандарты правил поведения.
- Мой отец...
Франко выпрямился во весь рост и, сверкнув глазами, предупреждающе
поднял руку.
- Он обокрал меня и своих служащих. Нам об этом известно. Или ты все
еще хочешь обсуждать эту тему?
- Какой же ты бессердечный! - воскликнула Полетт, внезапно выходя из
оцепенения и рванувшись вперед в бессознательной мольбе. - Да, человек
совершил ошибку... Большую ошибку, но...
- В тюрьмах полно людей, совершивших большие ошибки, - оборвал ее
Франко. - Воровство? Жалкое грязное преступление, но вместе с тем чересчур
обидное для меня.
- Об... обидное? - запинаясь, переспросила Полетт.
- Я ведь лишь ради твоего спасения тогда купил "Харрисон энджиниринг"
по столь вздутой цене. Можешь назвать это жестом доброй воли по отношению к
вашей семье...
- Доброй воли? - Полетт посмотрела на него с выражением нескрываемого
недоверия, и непроизвольный смех сорвался с ее губ. - Не знаю, что такое
добрая воля. Но это - шантаж. Ты хотел надавить на меня, играя на финансовом
положении нашей семьи...
- Я лишь продемонстрировал, что всегда забочусь о своих людях, -
отрезал Франко.
- Своих? - повторила она со злостью. - Я никогда не была твоей!
Его густые черные брови взлетели вверх.
- Ты стала моей с того самого момента, когда наши глаза впервые
встретились, но ты оказалась слишком глупа и трусливо бежала от правды...
- Как ты смеешь!