"Кэтрин Лэниган. Волшебное очарование Монтаны [love]" - читать интересную книгу автора

красавицей, - задумчиво промолвил доктор. - Долгие годы Ада страдала от
эмфиземы. Она умерла в середине девяностых, а появилась здесь
семнадцатилетней невестой Фостера Ская в двадцать восьмом. Я помню, как
еще ребенком думал, что Ада - это мой идеал женщины. Она была ангелом.
Клянусь, что ее смерть для меня так же болезненна, как и для Моники.
По тому, как говорил доктор об Аделаиде Скай, Остин сделал вывод, что
старик был влюблен в нее.
- Ужасно, но я наступил на ее могилу.
- Не стоит сокрушаться.
- То есть?
- Перед смертью Ада в точности указала Монике, где и как ее
похоронить. Иногда она совершала глупости, и это была одна из таковых. Она
настояла, чтобы ее погребли прямо посредине двора перед домом. Чтобы
"по-прежнему во всем участвовать", по ее словам. Ада очень любила людей...
- Но у меня сложилось впечатление, что Моника желает вести жизнь
отшельницы.
- Это Роза, ее мать, научила ее ненавидеть все, что движется на двух
ногах. У Розы вся жизнь пошла наперекосяк. Она не смогла простить своему
отцу, что он ее бросил, а отцу Моники - что тот ворвался в ее жизнь,
обольстил, а потом исчез. - Доктор вынул последнюю дробинку из ноги
Остина, приложил к ране тампон и обмотал ногу марлей.
- Однако это не объясняет, почему Моника очень огорчилась, когда
увидела мой дом.
- А что с твоим домом?
- Я затеял ремонт.
Доктор снял и выбросил в ведро перчатки. Налил себе новую порцию
"Черного Джека". Предложил выпить и Остину, но тот отказался.
- Она сказала, что я зря все разрушил в доме, продолжил Остин. - Но
вы бы видели, доктор. Это был не дом, а рухлядь. Крыша провалилась прямо в
спальню!
При этих словах рука доктора с выпивкой замерла.
- У кого ты купил дом, сынок?
- Я думал, вы знаете. У Харрисонов.
- Что? - Доктор вскочил со стула, пролив виски на живот.
Остин всплеснул руками.
- Почему вы так на меня уставились? Что такого ужасного в покупке
дома Харрисонов?
- Они ни словом не обмолвились о продаже дома.
- То же самое сказала и Моника.
- Черт подери! - выругался доктор и топнул ногой. - Что за блажь
пришла ей в голову?
- Монике?
- Нет, Харриэт, - бушевал доктор, глядя на Остина так, будто тот
обязан понимать его с полуслова.
- Почему все так удивляются, когда слышат о покупке этого дома?
- Дело в том, что Харрисоны - старейшие обитатели здешних мест. Они
просто не могут исчезнуть отсюда, ничего не сказав ни единой живой душе.
Что ты сделал, чтобы принудить их уехать?
- Я сказал им, что мне никогда не приходилось видеть такую красоту,
какая открывается из окон их дома. - Остин с осторожностью влезал в