"Арман Лану. Мир 2000 года будет принадлежать похитителям огня (Публицистика)" - читать интересную книгу автора

остаются в литературе главным образом потому, что они живут как
философские повести. Ведь не случайно же самые крупные представители
научно-фантастического жанра, такие как Ловекрафт или Брэдбери, например,
являются именно писателями, как всякие другие, и их книги гораздо ближе к
Эдгару По, чем к руководству по погружению в океанские глубины. Не
случайно также, что научная фантастика - это литература, обращенная прежде
всего к детям, и что шедевром ее несомненно является "Мы идем по Луне" из
знаменитого "Тинтина", этого истинного бестселлера среди европейских
журналов для детей моложе пятнадцати лет!
Наша эпоха по-своему наивна, как, впрочем, все остальные эпохи. Мы вдоволь
поиздевались над свойственной XIX веку верой в непогрешимость науки, над
учеными мужами той поры, которые, прокламируя громогласно свое
рационалистическое кредо, в субботний вечер свершали таинство омовения ног
в кругу своих учеников. Случаи легковерия нашего времени не так наглядны,
потому что мы люди скрытные, но нашим детям они не покажутся от этого
менее смешными. И, быть может, полезно уже теперь выявить эти черты,
трогательные и комические, которых у нас - в изобилии и которые еще не
разоблачены пока со всей очевидностью. Есть на Западе довольно
сомнительная сфера исследований, вращающихся вокруг глубин подсознания:
неаристотелевых теорий, всеобщей семантики, гипотезы о мутантах -
ограничимся хотя бы этим перечнем. Разумеется, эти изыскания, ведущиеся на
водоразделе между реальностью, которую мы можем измерить, и реальностью
вторичной, невидимой, иногда воображаемой, представляют определенный
интерес. Издеваться над этими попытками не следует, но нужно их как-то
ограничивать.
Парапсихология говорит нам, что мы удивительнейшим образом выходим за
пределы собственной физической сущности и что человек обладает
возможностями, пока еще непознанными, которые он со временем сумеет
приручить. Психоанализ - это такое средство познания, которое, идя об руку
с другими методами, значительно увеличило возможности психологии и
критики. Можно даже сказать, что, начав как метод лечения душевнобольных,
психоанализ стал одним из самых надежных средств художественной и
литературной критики и удивительных исследований по истории мифов. А
всеобщая семантика? Ею тоже нельзя пренебречь. Благодаря поляку
Кожибскому, автору книги "Наука и здоровье", мы узнали, что человек должен
остерегаться в первую очередь такой вещи, как язык. Он привел ставший
знаменитым пример того, как некий генерал спутал карту с территорией. Этот
генерал остановил свою армию перед естественным препятствием, ибо на его
карте это препятствие было обозначено как непреодолимое. Но, непреодолимое
на бумаге, препятствие вовсе не было таковым на самом деле. И генерал
потерпел поражение. Быть может, его победил генерал, не умевший
разбираться в картах!
Но эти соблазнительные раритеты, эти новейшие способы приближения к
проблемам не должны заслонять от нас самих этих проблем. Никто не станет
оспаривать тот факт, что математические исследования, введя одно или
несколько дополнительных измерений (представление о времени как о
четвертом измерении стало уже общим местом), основательно перекроили наше
представление об окружающем нас мире. Релятивисты, очевидно, правы, когда
говорят, что дважды два не всегда составляет четыре. Можно даже пойти еще
дальше и сказать, что с определенных точек зрения дважды два вообще