"Марк Ланской. Трудный поиск, Глухое дело (Повести) " - читать интересную книгу автора

застилавший глаза на первых порах. С какой тоской стал он вспоминать свою
холостяцкую комнату.
Катин отец всегда был трезвым. Кроме сухого вина в торжественных
случаях, он ничего не пил. Имя доцента Воронцова часто слышалось по радио и
встречалось в газетах под рубрикой: "Наш лекторий". Он читал где-то курс
педагогики, а сверх того выступал с публичными лекциями на темы воспитания.
Он обладал памятью электронно-счетной машины и самодовольством очень
ограниченного человека. Выдержками из разных книг он оперировал, как
деталями детского "конструктора", из которых можно собрать множество вещей,
очень похожих на настоящие. Писал он так же, как говорил, - безошибочно,
равнодушно, а по выражению студентов - "тягомотно". Руководители радио и
телевидения ценили его за постоянную готовность к выступлению, за полный
подбор цитат и вполне академический внешний вид. К счастью для него, никто
не мог подсчитать, сколько рук одновременно выключали приемники, как только
доцент Воронцов произносил первые фразы.
Дома Афанасий Афанасьевич был вполне безобидным существом, и Анатолий
легко притерпелся бы к нему, если бы не Ксения Петровна. Она долго
противилась их браку. После того как Анатолий еще в отрочестве чуть было не
стал уголовным преступником, Кате категорически было запрещено с ним
встречаться. Они виделись тайком, и в этом была своя прелесть. Удивительно,
сколько стойкости и тонкого лукавства нашлось тогда у Кати, чтобы сломить
сопротивление матери. Когда Анатолий благополучно поступил в институт и стал
переходить с курса на курс, Ксения Петровна сдалась. Это была их победа,
очень скоро обернувшаяся поражением.
Ксения Петровна хотела счастья своим близким. Она была уверена, что
никто лучше ее не знает, что такое счастье и как его добиваться. Она
гордилась тем, что из ленивого, бесхитростного паренька, каким был в
молодости Афанасий Афанасьевич, она сделала обеспеченного и преуспевающего
деятеля науки. Это она заставила его сидеть за книгами. Она внушила ему, что
в жизни нужно пробиваться сквозь толпу более робких и неудачливых, не
имеющих таких жен, как Ксения Петровна. Она советовала, подталкивала,
направляла. Она завязывала полезные знакомства, приглашала домой только
нужных людей и переставала приглашать, когда нужда в них пропадала.
Теперь, когда у себя за столом они слушали по радио записанную на
пленку лекцию доцента Воронцова, Ксения Петровна горделиво поглядывала на
него, как на произведение ее редкого мастерства.
Перед посторонними Афанасия Афанасьевича выдавали за человека,
неприспособленного к жизни, витающего в сфере чистой науки и потому далекого
от меркантильных интересов. Но вскоре Анатолий убедился, что, при всей
неприспособленности, отец семейства отлично разбирается, какие лекции и от
какой организации читать выгоднее и в каких издательствах прибыльнее
издавать те же лекции, превращенные в брошюры.
Но признанным штурманом семьи оставалась Ксения Петровна. В ее
практической мудрости никто не сомневался, и никто никогда ей не перечил.
Так же целеустремленно сколачивала она счастье своей дочери. Еще в далеком
Катином детстве было решено, что она станет знаменитой пианисткой. Два года
подряд после окончания школы она готовилась с отличным педагогом к
поступлению в консерваторию. В помощь Катиному таланту было мобилизовано
много влиятельных лиц. Но оба раза Катя проваливалась.
Когда после экзаменов Ксения Петровна попыталась объясниться с