"Марк Ланской. Приключения без путешествий" - читать интересную книгу автора

лысой головой и мягкими складками на широком лице. Он так мелко перебирал
короткими ножками, как будто они были спутаны веревкой.
- Вот здесь мы и присядем, Николай Иванович, - сказал Виктор,
останавливаясь у скамейки, врытой в землю среди кустов, - и вы расскажете.
Николай Иванович посмотрел на Шурика с таким видом, как будто
спрашивал: "А тебе чего?" Но Виктор успокоил его:
- Это со мной, пусть послушает.
Николай Иванович сел, вытер платком морщинистую, зажатую галстуком шею
и улыбнулся одной щекой.
- Такая история, доложу я вам, что и рассказывать стыдно... Если бы не
крайняя нужда, никогда не потревожил бы вас.
- А вы не стесняйтесь, - усмехнулся Виктор. - Рассказывайте с самого
начала.
- У нас, как вам известно, здесь нечто вроде подсобного помещения. В
главном здании библиотеки тесновато, вот мы сюда и свезли довольно много
книг, журналов, газет, главным образом дубликатов, не имеющих широкого
хождения. Редких изданий разумеется, здесь не держим, но храним все в
порядке, по всем правилам... Штат у нас невелик, четыре старушки. Они и
уборщицы, и сторожа... Ну и я в качестве заведующего хранилищем. По ночам у
нас дежурства, по очереди, через три дня на четвертый одна из женщин
остается, сидит в вестибюле и вяжет... Вот, собственно, и вся, так сказать,
предыстория.
Николай Иванович вытер голову платком и задумчиво развернул его на
растопыренных пальцах, будто собираясь сушить.
- Так мы и жили без особых забот, пока не началась эта, уму
непостижимая, катавасия... На прошлой неделе, во вторник это было, прихожу я
сюда утром и застаю своих старушек в страшном смятении. Обступили меня,
крестятся и такое несут, что, признаться, я подумал - не коллективное ли это
умопомешательство. Дежурила в ту ночь Анфиса Тихоновна, или тетя Фиса, как
ее тут все зовут. С нее-то все и началось. "Не буду, - говорит, - у вас
служить, давайте расчет". И остальные в один голос: "И нас рассчитывайте,
уйдем отсюда". Я смотрю на них и ничего не понимаю.
"Господь, - говорю, - с вами, Анфиса Тихоновна. C чего вдруг?
Расскажите хоть, что случилось". - "А то и случилось, - отвечает, - что
нечистое это место, привидения сюды ходют". - "Какие привидения?" -
"Обыкновенные, - с кладбища, - упокойники!" Я, разумеется, смеюсь.
"Бросьте, - говорю, - как вам не стыдно", - одним словом, выкладываю
все, что в таких случаях полагается. А тетя Фиса все больше расходится и в
подробностях описывает, как ночью подходили к дому привидения, выли,
скрежетали и лезли в окно. Ну, думаю, согрешила старушка, приняла перед
дежурством рюмочку прозрачного вина, и приснилось ей. Рассердился и говорю:
"Ступайте, Анфиса Тихоновна, проспитесь, завтра поговорим". Прикусила она
губы и Ушла. Пока день тянулся, я проводил среди своих помощниц
просветительную работу и, казалось, убедил. Но как подошло дело к вечеру,
Марья Власьевна, чья очередь была на дежурство оставаться, категорически
заявляет: "Не буду. Что хотите делайте, не буду. Мне своя душа дороже". И
так я ее уламывал и этак, - ничего и слушать не хочет. Пришлось пойти на
крайнюю меру.
"Прекрасно, - говорю, - я сам с вами останусь. Специально останусь,
чтобы доказать вам всю нелепость суеверия". Марья Власьевна - женщина