"Наталья Лапикура, Валерий Лапикура. Следующая станция - смерть ("Инспектор и кофе" #2) " - читать интересную книгу автора

голосом:
- Алеша, спасай, сложный случай!
Я ему, правда, вежливо, но с подтекстом:
- Если ты касательно гражданки Пипкиной (она же Череповская, она же
Козловская, она же Татьяна Титаренко, она же Лебеденко, - волосы короткие,
но может отрастить, покрашена в черный цвет, но может перекраситься в другие
цвета), так ты напрасно занимаешь служебный телефон.

От автора: В этой истории приведены цитаты из настоящих
радиограмм, которые в те годы приходили в аэропорт "Жуляны" по
адресу транспортной милиции.

Алексей Сирота:
- Твои коллеги, - продолжаю я, но уже ехидно, - все эти Козловы, а
точнее - Мудаковы - зеленого понятия не имеют об азах розыска. Лучше бы
читали до конца данные из всесоюзной картотеки. Там четко сказано: Татьяна
Владимировна, она же - Елена Николаевна, летать боится. Пользуется
исключительно железнодорожным транспортом. Пускай твои коллеги со станции
"Киев-Пассажирский", чем вокзальных шлюх по шпалам гонять, прочешут комнату
матери и ребенка. Потому, что эта тварь "на доверии" именно там ворует!
- Нет, - отвечает авиационный коллега, - я не про Пипкину. У меня и
вправду проблема. Выручай! С меня кофе. Вообще-то растворимый, но
нераспечатанная банка. А потом - я за тобой машину пришлю. Если согласен,
шуруй на Крещатик к нашей управе. Увидишь "рафик" - это за тобой. Доедешь с
комфортом. А то по такой жаре в сухофрукт превратишься.
Что оставалось? Он прав: июль, жара, рубашка мокрая, ветра нет,
вентилятор сгорел. Новый обещают в декабре, холодильник не обещают вообще...
Поехал в "Жуляны". Коллега не подвел, банку кофе мне сразу в зубы, а большую
чашку возлюбленного напитка поставил передо мной на стол. Кофе, хоть и
горячий, но жажду утоляет. Перекуриваем, коллега в жилетку плачется:
- Ты же знаешь, что такое аэропорт летом. Если забыл - сходи, посмотри.
Женщины кричат, дети плачут, ветераны матерятся во всех направлениях и
требуют подать начальника аэропорта, мужики у касс хватают друг друга за
грудки. Цыганки честной народ дурят, цыганята подворовывают по мелочи,
профессионалы тырят по-настоящему. Только "Юнкерсов" над головой не хватает,
а остальное в комплекте. Дурдом!
- А ты переведись в наш морг, на Оранжерейную. Там, во-первых, всегда
прохлада, во-вторых, доплачивают за вредность, а главное - клиентура
спокойная. Никто не кричит, не матерится, не толкается без очереди, ну и за
грудки не берет.
- Не берет, говоришь? Сейчас! Работал я на Оранжерейной - студентом
подхалтуривал. Однажды в студеную зимнюю пору прихожу на смену, а напарник
сообщает: а к нам ночью известного артиста привезли. На улице подобрали -
упился до смерти. Хочешь взглянуть? У окна лежит, заслуженный!
Я-то, дурак молодой, подошел, наклонился, а покойник как вскинется и
хвать меня - именно за грудки! Оказалось, что он не умер, а переохладился в
сугробе. А у нас он отогрелся, проснулся и подумал, что попал в
вытрезвитель, поскольку голый. И только когда я сознание потерял, то и до
него дошло, где же он на самом деле. "Скорую" уже нам обоим вызывали.
- Ну, хватит рыдать над моей несуществующей могилой. Испугался