"Виктор Владимирович Лаптухин. Тайные фрегаты " - читать интересную книгу автора

оставлять товарища в чужом порту!
- Что у вас за товар?
- Петя, друг! Тебе, как душевному человеку, скажу правду. Зерно! В
Стокгольме за него возьмем двойную цену! - ляпнул Соловей.
Иван молча кивнул хозяину за стойкой, высыпал на стол медяки за
угощение. Затем встал, решительно взял Соловья за пояс и, повесив ему на шею
лютню, вытащил на улицу. Длинноносый выскочил следом. На прощание наговорил
хороших слов, указал ближайший путь в гавань.
Шли медленно. На соленом морском ветру и после шнапса с ромом Соловей
совсем раскис и едва переставлял ноги. Но песни пел и языком молол без
остановки, не давая сообразить, куда ведет указанный Петром переулок. Редкие
в такой поздний час прохожие сторонились и не отвечали на вопросы. Потом
Иван так и не понял, как они очутились в каком-то тупике возле высокой
каменной стены и даже обрадовался, когда увидел показавшихся сзади из-за
угла четырех парней. В сумерках светлой северной ночи их можно было хорошо
рассмотреть. Хотел было спросить о дороге в порт, но быстрые взгляды и
осторожная походка незнакомцев вызвали подозрение. Шли они крадучись, словно
готовые в любой момент напасть и убежать. Впереди длинный бородач в высоких
рыбацких сапогах, следом ребята помельче. В потертых куртках и мятых шляпах,
из тех, что всегда толкутся на пристанях и базарах.
- Ой, ребята, пошли с нами, выпьем немного, согреемся! - предложил
длинный.
- Зачем возиться? Прикончим и заберем деньги, - сказал по-немецки
другой.
- Видите, один пьян, а второй ребенок.
- Замолчите! Питер за этих русских дал задаток и велел взять живьем, -
произнес бородач. Его голос звучал решительно, как у опытного вожака. - Он
хочет продать их на железные рудники.
- А если они не пойдут сами? Как потащим мимо городской стражи?
Говорили тихо, но в безлюдном переулке голоса раздавались отчетливо. Из
нескольких знакомых немецких слов Иван понял, какая им грозит опасность.
Крепко стиснул ухо Соловья и больно ткнул его под ребро.
- Очнись! Сейчас этот длинный будет тебя убивать!
Товарищ громко икнул и встрепенулся.
- Убивать меня? Этот? Гляди, свиная глиста, вот мой кошелек! Накося
выкуси, рвань немецкая!
С диким криком Соловей бросился вперед и метнул лютню в бородача. Но
промахнулся, и она со звоном раскололась от удара. На какое-то мгновение тот
растерялся, но нападавшего встретил точным ударом в зубы. Тут же наклонился
над упавшим Соловьем и быстро запустил ему руку за пазуху.
Одновременно с товарищем Иван бросился на стоявших перед ним парней и
успел заметить удивление на их лицах...
...Они удивились бы больше, если бы знали, что еще в детские годы Ивану
частенько доводилось бывать у дяди на пограничной заставе что стоит на реке
Назии вблизи шведского рубежа. Там пожил среди стрельцов, не городовых*,
которые больше думают о собственной торговле, чем о военном деле, а
заматеревших на государевой службе пограничников. Эти, хотя годами и не
видят казенного жалования, умеют найти пропитание, без кабаньего или
лосиного мяса в котле, а то и стерляжьей ухи за стол не садятся. Научился
Иван сабельному бою, стрелял из пищали, бился на кулачках. За последние годы