"Нелли Ларина. Проект Гименея" - читать интересную книгу автора

выходили на солнечную сторону. Он лег в шезлонг, опустив стекла окон. Можно
было еще успеть и позагорать. Закрыл глаза, чтобы как-то отвлечься. Но
тревожные мысли не покидали его. Он поднялся, нажал кнопку, и из стены
выплыла необходимая полка со словарями. Старинные, с позолотой на кожаных
переплетах. Они ласково ложились в ладони.
Не то, что современные пластмассовые книги. И снова лег в шезлонг.
Почему он потянулся к словарю? Ему почудилось вдруг, как Элина,
улыбаясь ему, выходит с кухни в веселом фартучке, вся приветливая и светлая,
точно пронизанная солнцем.
Виктор полистал фолиант. И остановился на слове "семья".
Сердце сладко замерло. Да, он, Виктор, постарел, он уже ретроград,
чудак. "Называй меня как хочешь, Элина!" А сердце тревожно защемило: нет, не
бывать этому, не бывать. И сам он прежде обсмеял бы такую идиллическую
картину счастья и назвал бы ее идиотской. Ведь если бы он, мужчина,
задумался вдруг о продолжении своего рода, то обратился бы в недавно
созданный Институт будущих поколений, и ему предоставили бы зародыш в колбе.
И он смог бы сам воспитать свое будущее. Причем ребенок вышел бы по заказу:
голубоглазым, русоволосым, как он.
Все зависело бы лишь от того, какие ферменты пожелал бы заказчик
добавить к своим живым клеткам.
Говорят, первые эксперименты прошли удачно. Институт пришлось создать
срочно, поскольку угроза вымирания человечества надвинулась всерьез.
Увлечение одиночеством или "полной свободой", мания гениальности охватила
людей в "золотом" веке.
Виктор тоже мечтал в юности стать великим, он даже писал стихи и мнил
себя Байроном. Но стал рядовым исследователем.
И понял в сорок лет, что никакого следа в жизни он не сможет оставить,
кроме ребенка. Но Элина отказывает ему даже в этом.
Он задремал. Книга из его рук упала на пол, и он в тревоге открыл
глаза. Ему казалось, что кто-то гнался сейчас за ним и Элиной, и он, Виктор,
должен был спасти ее, и точно знал заранее, что беда неотвратима. Большая
черная масса пустоты гналась за ними и хотела поглотить их лица, тела.
Светило подымалось над домами, заливая небо торжественным сиянием.
Вновь ожил для него день надежды. Он вспомнил первую встречу с Элиной. Ее
подвижную ласковую фигурку, вспомнил и губы, что дразнили его, и объятья,
она, то приближаясь к нему, то выскальзывая из его рук, кружилась,
изгибалась. Волосы ее золотым дождем стекали с плеч, плескались, взлетали от
весеннего ветерка.
Теперь всегда он будет видеть эту танцующую фигурку любимой. Нет, всем
проектам Института будущих поколений он предпочтет только - проект Гименея.
И плевать он хотел на привычки и понятия современного общества, которому,
кажется, пришлась по душе идея выращивания людей в колбе по заказу.
Он украдет Элину у этого холодного, бездушного, разучившегося любить
Института. Он ее похитит, уговорит, улестит, зацелует, а может быть,
умыкнет, как разбойник, вопреки всем правилам и запретам. Да, он возьмет
машину и поедет сейчас за Элиной, чтобы похитить ее и запереть в своей
комнате!
Если его разоблачат? Поймают и осудят? А Элину освободят? Что же
делать? Нет, нет! Он увезет ее за город! Да, похитит и силой увезет за
город, а там спрячет в доме, запрет на замок и станет держать до тех пор,