"Николай Ларионов "Тишина..."" - читать интересную книгу автора

окон ползли горластые песни, о покатившемся яблочке, отравившейся Мару-
се, и теплый ветер, подхватывая обрывки слов, нес их за город, на прос-
тор, где тишина сковала черные, пахучие поля.
Изредка, на взмыленных конях проносились серошинельные всадники, низ-
ко пригинаясь к луке, подсвистывая, щелкали плетками. И чуяли взмыленные
кони и знали отупелые от загонов всадники, что неслышная отсюда поступь
польско-петлюровских войск стирает последние границы, что семьдесят
верст можно пройти без всякого боя в три ночи, когда пахнет прелью зем-
ля.

---------------

В столовой тепло, яркий свет. У Маврикия Назарыча Лебядкина - заведы-
вающего экспедицией местной почты и хозяина квартиры - блестят на носу
очки, а на мизинце, подобно хрустальной горошине, искрится бриллиант.
Рядом с мадам Лебядкиной - всклокоченный, заспанный Егорюк. Пьют чай.
- Ах! - вздыхает мадам Лебядкина.
- Да! - подтверждают очки Маврикия Назарыча.
Егорюк звякает в стакане ложечкой, лениво покусывая сдобный сухарь, и
говорит, растягивая слова:
- Тяжеленько, знаете... Воюешь нынче невидимо с кем. Раньше знал:
германец - бей его в лоб! Подъем духа был.
Маврикий Назарыч, сняв очки, протирает их носовым платком.
- Поверите, господин Егорюк...
Тот морщится, поднимая ладонь над столом:
- Гражданин.
- Извините! Поверьте, что я никак не могу постичь происходящего,
смысл, так сказать, событий. Заварить форменную кашу, вызвать на бой ко-
го-о?.. Польшу... Польшу, не забудьте - страну очень культурную. А за-
чем, спрашивается?
Егорюк, борясь со сном, усиленно таращит глаза. Маврикий Назарыч,
разглаживая бородку, продолжает, понизив голос:
- Большевики выставили лозунг "долой войну": так зачем же воевать,
спрашивается, а? Вот вы гос... гражданин Егорюк, вы сами даже не знаете
точно - зачем? А кто пострадает? Мирные жители городов и деревень - осо-
бенно.
- Ужасно! - подает реплику мадам Лебядкина. - Четверть фунта хлеба...
Как же можно кушать, слушайте? За завтраком кусочек, за обедом кусочек
и... и... все?
Брови мадам вспорхнули птичками.
- Мудрено что-то вы говорите, - качает головой Егорюк. - Что в хлебе
нехватка - это факт, но, как я понимаю, за его большевики и идут. А неп-
равда какая есть - так при Николае ее бочками выкатывали.
В раскрытые окна плывет ветер, играя кружевом занавесей. Мадам Лебяд-
кина наливает себе чай.
- И потом эти... евреи, - закусывает губы Маврикий Назарыч. - Торга-
ши, в сущности, по природе. Иуда продал Христа, ныне - продают Россию за
навязчивую идею и лезут, лезут. Извините, господа, дайте вздохнуть, по-
жалуйста, избавьте!
Мадам Лебядкина сочувственно наклоняет голову. Глаза Егорюка тускне-