"Ольга Ларионова. Соната ужа" - читать интересную книгу автора

золотоглазого полоза - кроткое и беспокойное создание, постоянно
мятущееся по загону в поисках лазейки. Уникальное свободолюбие этого
существа стало для него роковым: он попал в неволю именно благодаря
ему и обречен был служить своеобразным индикатором целостности и
непроницаемости вольера. Как только эта огромная, почти трехметровая
черная змея исчезала из поля зрения серпентологов, надо было
немедленно искать и заделывать лазейку. При любой, самой минимальной
возможности бежать этот полоз удирал первым. И попадался - следили
практически за ним одним, бедолагой...
За ним одним.
За ним.
Створки детского воспоминания медленно закрылись, чтобы дать
место горестному осознанию настоящего. Мир мудрых, прекрасных ужей...
Шелуха внешних, поверхностных ассоциаций.
Это он был ужом, золотоглазым змеем-полозом, бессильно бьющимся
головой о стены гигантского террариума.
Это за ним неусыпно следило мертвое око озерного стража - за ним,
человеком, самым свободолюбивым существом Вселенной, за уникальным
индикатором возможности побега...
И тогда одновременно с осознанием собственной роли в этом мире
перед Тарумовым просто и естественно возник единственный возможный
выход.
- ...Старт будет тяжелым, уходить придется на пределе, - он не
хотел их пугать и поэтому объяснял вполсилы - старт должен был быть
чудовищным, неизвестно еще, все ли выдержат. - Нужно только оторваться
от поверхности, а там каких-нибудь тридцать пять - сорок тысяч метров
- и в подпространство, вам ведь не требуется искать точное место
выхода из него. Где ни вынырнете - все равно ваш сигнал бедствия
экстренно ретранслируют на Землю. Висите себе, отдыхайте, помощь сама
вас найдет...
- Нет, - скачали пинфины.
- Нет, - повторили за ними полюгалы, и "рыбьи пузыри", дышащие
всем телом, и инфраки с напряженно-неподвижными зрячими лицами, и
зеркальные сосредоточенные близнецы, о самоуглубленном существовании
которых Сергей недавно и не подозревал.
Он кричал на них, он издевался над ними, он готов был побить и
связать травяными веревками и таким вот безвольным, покорным косяком
гнать их до самого звездолета... Он-то на все был готов, одна беда -
дойти до звездолета они должны были без него.
Он продолжал убеждать, он рисовал им на стенах пещеры сказочные
картины Земли - горы, облака... Теперь он уже не старался убедить их,
он просто ждал.
И вот не услышал - почувствовал, как снизу, из лабиринта тинных
холмов, появился его пинфин.
"Ты дошел?" - "Да". - "И вошел внутрь?" - "Да". - "Ее нет и там?"
- "Нет". Об этом можно было бы и не спрашивать.
"Ты пробовал запустить двигатели?" - "Да. Но это никому не
нужно". - "Это тебе нужно, потому что у тебя один-единственный шанс -
привести помощь с Земли!" - "Бесполезно..."
Бесполезно!