"Ольга Ларионова. Лабиринт для троглодитов (Трилогия: Соната моря, Клетчатый тапир, Лабиринт для троглодитов.)" - читать интересную книгу автора

Лероя, вся его вековая скорбь? Это был пожилой, но хорошо тренированный
экспедиционник-дальнепланетчик, контактный и остроумный - душа общества,
одним словом.
Когда же он успел так перемениться? В тот момент, когда из толпы
послышался его бас: "Пойдем берегом" - и это как бы поставило точку над всей
дискуссией.
Или чуть позже, когда все выходили и Кони протянула ему руку, которой
он коснулся лиловыми, как можжевельник, губами?
Варвара осторожно оглядела присутствующих. Нет, никто, кроме нее, не
видел в поведении Лероя ничего удивительного. Или подобные перемены были в
его характере, и все привыкли, или вкрадчивое и вроде бы не жаркое
тамерланское солнышко так всех разморило, что глядеть хотелось или в
фиалковое небо, или, на худой конец, на загадочную бронзовую шкуру,
обтягивающую ворота. Время от времени она тихонечко подергивалась едва
заметными конвульсивными складочками, словно по ней стремительно пробегало
невидимое насекомое. В такие моменты светлые блики падали на лицо Лероя,
проясняя его и одновременно безжалостно подчеркивая каждую морщинку.
- Гляди-ка! - воскликнула вдруг Серафина. - Нам на ужин яичко снесли!
Все повскакали с мест, восторженно галдя, - и действительно, в
сложенных жгутом хватательных щупальцах робота поблескивало рыжими
крапинками небольшое яйцо. Но местным райским птичкам столь бурно выраженные
эмоции пришлись не по душе - они разом поднялись в воздух, испуганно
попискивая, и ошалело, как подброшенная разбойничьим свистом голубиная стая,
метнулись прямо в черный зев затаившихся ворот.
Раздался хлопок, словно кто-то встряхнул простыню, неподвижная доселе
бахрома взметнулась наперерез стае, вынося перед собой темно-синюю тень, - и
вот уже то, что секунду назад было радужно блещущей живой стаей,
превратилось в бесформенные пестрые комья, выметенные неощутимым ветром из
бахромчатой скальной пасти на черту прибоя.
Из воды выполз янтарный пенистый язык, слизнул эти комья - словно
ничего и не было. Только радужное перышко полетело над берегом, закрутилось
вокруг костра и сгорело.
Все молчали, и было нестерпимо холодно.
- Но ведь прошел же Вуковуд! - не выдержал Теймураз.
- И мы пройдем, - спокойно, словно ничего не случилось, пробасил Лерой.
- Да, действительно, - встрепенулся Келликер, наконец-то припомнивший,
что в этой группе он за старшего. - А что. мы переполошились? На Степаниде и
не то бывает. И между прочим, у нас еще осталось двадцать минут отдыха. На
чем мы остановились? На золотых рыбках? Лерой, а где вы их встретили, если
не в аквариуме?
Лерой его понял: перед первым препятствием, которое Сусанин определил
как "аттракцион номер один", а они сейчас увидели воочию, необходимо было
произвести психологическую разрядку. Он опустился у догорающего костерка,
приглашая остальных последовать его примеру.
Они последовали.
- Это было... - начал он, и Варвара поняла, что заминка в его рассказе
на сей раз была не ораторским приемом, нет, легендарный дед действительно
старался припомнить, как же давно приключилось то, о чем он собирался
поведать. - Было, ну, скажем, лет шестьдесят тому назад. Немногие из вас
знают, что в те времена я и не думал о дальних зонах в частности и о