"Ольга Ларионова. Перун" - читать интересную книгу автора

Но если возле нее появится хотя бы захожий турист - он свернет ему шею.
Потому что, оставаясь для нее невидимым, он не спустит с нее глаз ни днем
ни ночью.
И, уже подходя к ее дому, он вдруг вспомнил, что за сегодняшний день
уже дважды проходил ТО САМОЕ место. И ведь ничего не почувствовал. Даже не
заглянул вниз, в воду. Значит ли это, что он сумел обмануть судьбу, или
все-таки она обманывала его, и беды нужно было ждать просто в другом
месте?..
Его приютил длинный нелепый коттедж, в котором ног чевали туристы, -
пропахший сеном, которого в нем не было ни клочка, шуршащий полевыми
мышами, набитый, оказывается, самой разнообразной всячиной. Настоящий
странноприимный дом... Не много ли на него одного?
Следить за ней, скрываясь в кустарнике на склонах холмов, оказалось
делом несложным, - повинуясь каким-то внутренним толчкам, она неизменно
приходила туда, где бывали они вместе... где могли бы они быть вместе.
Безучастная ко всему, она отсиживала положенное время и медленно брела
домой, совершенно не зная, что ей делать по пути, чтобы не вернуться к
дому слишком поспешно. Один раз она вдруг запнулась и беспомощно поглядела
вправо, словно не зная, как же быть дальше... Кровь застучала у него в
голове, и он, перестав владеть собой, вылез из своего укрытия и двинулся
ей навстречу: ведь это здесь он взял ее на руки и нес до самого дома,
распевая дикую языческую песню собственного сочинения. Какая сила
заставила ее оглянуться призывно и растерянно? Или жить не могла она
больше вот так, без его рук?
Она увидела его, и лицо ее засветилось. Так освещается озеро, когда
ясный костер зажигается на той стороне и золотая дорожка силится
дотянуться до противоположного берега. Он смотрел на это лицо и с ужасом
понимал, что все начинается сызнова, пусть тремя днями позже - это не
имело значения. Важен был только конец, только девятнадцатое мая... "Вы не
улетели?" - срывающимся голосом проговорила она. Он медленно выдыхал
воздух, так что внутри получалась ледяная пустота, и, пока этот холод не
заполнил его всего, он не разжал губ. Потом отвел глаза, медленно
произнес: "В тот раз я был болтлив и навязчив. Извините". И пошел прочь, с
трудом переступая негнущимися ногами.
Больше он не позволял себе забыться. Дважды проходили толпы - то
геологи-практиканты, то просто гуляющие, чудом забредшие в такую даль. Все
это не имело значения - она к ним не вышла .(да и как могло быть иначе - в
эти последние дни они прятались от любого шума, способного помешать им).
Потом к ней, сиротливо сидящей на замшелых мостках, подошел человек, и
Кирилл узнал Гейра. Гейр? Неужели - Гейр?..
Он готов был снова ринуться вниз, но в этот миг взвыли спасительные
сирены: совсем неподалеку, из подпространства, вываливался совершенно
истерзанный корабль. И вахтенные, и те, кто был свободен, - все уже через
три минуты были в скафандрах, готовые ринуться в гофрированные
переходники, ведущие к уже изготовившимся буксирам.
"Всем оставаться на местах, отчалить буксиру-толкачу, команда -
киберы!"
Приказ, раздавшийся в шлемофоне каждого спасателя, ошеломил не одного
Кирилла - ведь люди могли еще быть живы, и кому, как не им, персоналу
спасательного буя, было мчаться на подмогу? Но команду отдал человек, не